В темноте, на поляне, семерых приговоренных выгрузили на землю, бросая, как неодушевленные мешки. Поднимая головы, они непонимающе смотрели на фары, направленные на них, и щурились. Только Беслан и Чечен сразу догадались, зачем сюда пригнан этот трактор на высоких ребристых колесах, с перепачканным землей отвалом и ковшом сзади.
— Спокуха, пацаны! — крикнул Чечен. — Могилы самим копать не придется.
— И закапывать, — пошутил Цыган, но никто, включая его самого, не засмеялся.
Когда их поволокли по земле, кого за ноги, кого за шкирку, Гамлет крикнул:
— Не надо!
— Надо, Федя, надо, — сказали ему, и эта расхожая шутка возымела эффект, вызвав взрыв бурного смеха, но хохотали только те, кому предстояло прожить эту ночь до конца, а не те, кого ожидал трактор и невидимый тракторист в кабине.
Когда связанные тела начали сбрасывать в траншею, двигатель включился.
— Песец, — произнес Горобец срывающимся голосом. — Живыми закопают.
— Не надо! — крикнул Гамлет. — Я не хочу!
Все семеро протестующе загомонили, но их голоса начали прерываться и глохнуть, когда нож трактора обрушил на их головы лавину земляных комьев. Некоторые ноги еще оставались на виду, когда все остальное было погребено.
— Поехали? — спросил Шайтан Хромова.
Все это время они сидели в машине с выключенными фарами и наблюдали за казнью.
— Погоди, — сказал Хромов.
Трактор принялся ездить вперед и назад, приминая рыхлую насыпь. Бойцы не расходились, завороженно наблюдая за происходящим. Хромов смотрел на них и думал, что все они заслуживают такой же участи, как те, кого предали смерти. Хотел бы он однажды закопать в землю все криминальное отребье своего города.
Когда Хромов еще только начинал службу в рядах МВД, он верил, что сумеет остаться другим, не будет брать взяток, лебезить перед начальством и сильными мира сего, не будет покрывать преступников и отправлять на скамью подсудимых невиновных. Но Шайтан и такие, как он, сломали младшего лейтенанта, заставив играть по своим правилам. Теперь-то Хромов понимал, что тогда, давным-давно, смертельный диагноз, поставленный матери, был фальшивым и что бандиты заманивали его в свои сети. Он бросился занимать деньги на операцию и лечение в Германии и в итоге оказался должен Шайтану. Тот списал долг, потребовав взамен множество больших и маленьких услуг. А мать чудесным образом выздоровела от прописанных ей лекарств, так что поездка за границу не понадобилась.
Наблюдая за трактором, Хромов думал о том, в кого он превратился, и дышалось ему трудно, словно он сам находился в сырой могиле. Он подумал, что если сейчас схватить Шайтана за горло и сжать как следует, то никто снаружи даже ничего не заподозрит. Но впереди сидел водитель, который, конечно же, не остался бы безучастным наблюдателем. В последнее время Шайтан старался не оставаться наедине с Хромовым, как будто чувствуя опасность. Когда же, обедая, они обходились без телохранителей, хитрый вор наверняка имел при себе оружие, или же держал боевиков в укрытии. Добраться до него не представлялось возможным. Если, допустим, бросить спецназ на ликвидацию банды, Шайтан успеет лечь на дно и даст ход всему тому убийственному компромату, который держал на партнера. Уничтожить упыря можно было только одним способом. Вытащить гранату и взорваться вместе с ним к чертовой матери.