— А вот и Кирилл приехал! Ему пока ничего не говорите...
— Здравствуй, боярин, — тяжело дыша, поклонился Семёну Андреевичу Кирилл. — Здравы будьте, люди добрые.
— Здрав будь и ты, витязь. Пойдём-ка с нами к князю Даниилу.
Кирилл побледнел:
— Что случилось? Зачем Чернавка тут?
— Пойдём-пойдём, скоро узнаешь...
Даниил упражнялся в рубке на татарских саблях. Семён Андреевич вошёл и поклонился:
— Неотложное дело, князь.
Даниил Александрович бросил саблю на деревянный настил и утёр пот.
— Ну что ж, пойдём в палаты, там поговорим.
Разговор был недолгим. Выслушав Семёна Андреевича, князь прошёлся вдоль стола и молвил:
— Больших военных действий против воргольского супостата до прибытия батюшки из Орды предпринимать мы не будем... — Помолчал. — Но вылазку устроить можем. Кто поведёт людей под Воргол?
— Я! — вскочил Севастьян.
— Хорошо, — кивнул князь. — Бери дюжину добрых дружинников и действуй.
Чернавка уже заждалась, когда Семён Андреевич с Севастьяном вернулись.
— Сделаем вылазку прямо в детинец! — кричал Хитрых. — Я сам придушу этого гада!
— Ты как мальчишка! — рассердился Семён Андреевич. — Только людей зря погубишь. Давай-ка послушаем, что бабушка скажет.
— Что я скажу? — прищурилась старуха. — Я скажу, что на месте разберёмся. Пантелеймон и Вера в опасности, их спасать надо. Я вхожа в хоромы князя, так что поехали, а там посмотрим. Верхом я не могу, телегу дайте. Может, ещё успеем с бедой справиться.
— Умная ты женщина, — одобрительно посмотрел на Чернавку Семён Андреевич. — Присмотри уж там за этими сорвиголовами. Кого берёшь, Севастьян?
— Брата Афанасия, Демьяна Шумахова, Кирилла, ну и ещё человек восемь найду.
— Ладно, — кивнул боярин. — С Богом...
Но, как ни торопились в Воргол липчане, всё-таки опоздали. Чернавка же, узнав о казни Пантелеймона, нашла Веру...
Весна начала переходить в лето. Закончилось цветенье, и на деревьях завязывались плоды. Вера старалась чаще показываться на глаза княжичу Ростиславу, быстро освоив преподнесённую ей Чернавкой науку, и стремящаяся к греховным утехам душа Ростислава не устояла перед чарами соблазнительницы.
Как-то раз девушка принесла юноше из погреба холодный малиновый сок. Он не просил её об этом, но она принесла.
— Испей сочку, княжич, — ласково пропела Вера, подавая кружку, и как бы нечаянно коснулась своей нежной горячей рукой руки Ростислава. Княжич обомлел. Молодая кровь кинулась в голову, и жгучее желание овладело всем его существом.
— Ой ты какая!.. — жарко выдохнул Ростислав и потянулся к девушке. Поначалу та не сопротивлялась, но когда княжич начал терять рассудок, оттолкнула его: