Кому другому Олег таких слов не простил бы, но сына он любил и потому довольно мягко сказал:
— Ты ещё молод и неопытен, Ростислав, а я мудр и знаю Великого хана. Он ни за что не выпустит разбойника Александра из Сарая и, уж будьте уверены, устроит ему самую ужасную казнь. А с Данилой справиться не составит труда. Он зелен в княжеских делах, и даже этот вор Кунам его не спасёт. Да и с самим Кунамом пора кончать. Хватит ему шастать по лесам и лугам нашего княжества!
— Но у нас и в Ворголе враги, — зло буркнул Рвач.
— Не встревай! — сверкнул очами Олег. — Тебе кто позволил перебивать господина? Место своё забыл?
— Нет-нет, — втянул голову в плечи Рвач. — Я просто хотел, княже, напомнить про предателей Хитрых. Да и с другими супостатами не мешало бы рассчитаться.
— Кого имеешь в виду?
— Родителей Пантелеймона и Кирилла.
— Но они ж тебе жизнь спасли! — удивился даже Олег. — Ох, ну ты и кровопийца, боярин!
— Я не кровопийца, Олег Ростиславич, — раболепно поклонился Рвач, — а верный страж твоей власти. И я так рассуждаю: если кто предал свово князя, то должен перед ним и перед Богом ответить. А коли сам не может, то пускай родственники за него отвечают. Надо родителей Пантюхи и Кирюхи привезть в Воргол на суд. А сынки пущай попробуют отцов выручить. И ежели они в Воргол приедут, то Савелия с Матвеем будет можно, пожалуй, и отпустить.
Олег кивнул:
— Разумно. И про Козьму с Игнатом ты верно сказал, только впредь не перебивай князя. Их мы нынче же казним. Какую казнь придумать? Ты, боярин, вельми горазд на кровавые выдумки!
«Сам такой», — сердито подумал Рвач, а вслух сказал:
— Надобно им косточки кузнечными кувалдами порушить и раскалёнными щипцами мясо с живых сорвать.
— Ну что ж, сделаем, — согласился князь. — Зовите палача...
Вечерело. Вместе с клонившимся к горизонту солнцем опускался на землю и мороз. Возле лобного места столпился народ. Многие плакали, ведь у братьев Хитрых в Ворголе было немало родственников. Жёны и дети осуждённых тоже были здесь.
Показался Олег Воргольский и Рыльский с княжескими знаками власти и сел в кресло, повёрнутое в сторону лобного места. По бокам его и сзади встали вооружённые гридни, а чуть поодаль — ближние бояре, и среди них Рвач.
Вывели братьев Хитрых. За время пребывания в тёмной они успели обрасти грязью и завшиветь, одежда обтрепалась. Громко зачитали приговор княжеского суда, который приписывал Козьме и Игнату преступления, в которых они и их братья якобы были замешаны. Приговор привёл толпу в ужас. Воргольцы ещё не знали такой казни, которая должна была свершиться над Хитрых.