Итак, надо сматываться. И срочно.
Я поднялась, обернулась и… обнаружила ЕГО, стоящим прямо передо мной с крайне недовольным видом. Я попалась. Он знает, что я слушала. Он знает, что я все знаю. И со мной он поступит теперь так же, как с Анной и Вовой.
Москва, день 17-й
На голосовании выбыла Евгения Ивановна. Честно говоря, я несильно беспокоилась, что упустила Шутницу. Хотя сердце вздрогнуло один раз, когда она подошла к микрофону и, собираясь произнести прощальную речь, вдруг резко полезла в карман. Охрана тоже напряглась, но она вынула оттуда платок, чтобы утереть одинокую слезу и громко высморкаться в прямом эфире.
Нас осталось только пятеро. А на подозрении два человека. Про Евгению можно сказать, что вела она себя не так, как следует тому, кого я ищу. Да, вначале, на первом состязании, она, безусловно, старалась, и судимость является предрасполагающим признаком к совершению нового — громкого — преступления, однако после ухода бородача она совсем перестала стараться. Это и отразилось на оценках. Видимо, и впрямь была любовь у этой странной женщины к тому неотесанному невежливому мужлану. Не мне судить. Бородач марихуаной не увлекается! В отличие от…
Но не в этом суть. Шутник должен дождаться небывалых рейтингов. Такое случится, когда приблизится финал. Соответственно, он (она) должен стараться изо всех сил остаться в проекте как можно дольше. Вот из тех, кто сильно-сильно старается, и нужно вычислять криминальную личность. А Евгения Ивановна на эту роль не подходит, как бы мне ни хотелось. Записка Григория упрощает задачу на пятьдесят процентов — остаются Кира и Настя.
Я посмотрела на соперниц. Обе источали нескромную радость оттого, что вошли в пятерку. Ничего. Одна из вас сильно пожалеет.
Остров, день 15-й
— Судя по твоему лицу, Катерина, ты ничего не поняла, — сказал Олег Владимирович, продолжая глазеть на меня в упор.
— Все, что мне надо, я поняла. Для вас это что-то вроде отдушины, — ответила с ядом в голосе. — Вы скучаете по тем дивным временам, когда можно было получить приказ и, не обдумывая, выполнить его. И никто вас не обвинит в убийстве, потому что вы выполняли приказ. А теперь, на пенсии, вам стало скучно!
— Катя, я никого не убивал в жизни. Я подводник. Выслушай меня.
Деревья зашатались, послышался отдаленный звук вертушки — приехала съемочная группа. Сегодня голосование.
— Некогда. Идемте.
Я сказала это ровным тоном, но все внутренности были скованы страхом. Если бы не необходимость возвращаться в лагерь, кто знает, что бы он со мной сделал. Наверняка убил бы своим знаменитым складным ножом. Впрочем, он это сделает так и так — несколько часов особой роли не играют.