— Стоп! Что-то все очень запутанно! — Дед почесал затылок, пытаясь разобраться в услышанном и как-то умудриться уложить это внутри своего сознания, желательно не общим скопом, а строго по полочкам. И это у него в итоге получилось: — То есть последний убийца отомстил второму убийце за первого убийцу? Я все правильно понял?
— Да.
— Это глупость.
— Да, звучит так! — говорила я разгоряченно. — Но я верю Кожухову. Так вот, он дал мне приспособления, с помощью которых мы соберем улики и отдадим моему человеку.
— Твоему человеку? В каком смысле? Я ничего не понимаю.
— Нет времени объяснять! В общем, это человек из съемочной группы. Он доставит улики в лабораторию. Тогда у нас и будут доказательства.
— Подожди. А кто убийца-то?
— Нет времени! И потом, если я скажу вам, то вы мне все равно не поверите. И не пойдете со мной. А мне необходима ваша помощь. — Я посмотрела в его глаза. — Пожалуйста.
— Ну хорошо. Хоть ты и говоришь загадками, родная, но я тебе верю. Что мы берем с собой?
— Воды побольше.
— А что в пакете? Разве не вода?
У меня в руках был непрозрачный пакет. Я его развернула, чтобы показать Санычу, что дал мне Олег.
— Нет, не вода. Видите эту штуку? — я вытащила наполовину из пакета стеклянную емкость наподобие колбы. — Туда мы соскребем улики с тела покойного вот этим пинцетом, который валяется на дне.
— Минуточку… С тела? — Саныч явно затрусил. — Слушай, Катя… Это не лучшая идея.
— Вы что, мертвецов боитесь?
— Катя, это не смешно! Ты представляешь, что стало с этим телом на такой жаре за столько дней?
— Да, вонь там, наверно, невыносимая. Но мы должны помочь следствию.
— О господи… А почему нельзя дождаться эту съемочную группу, пускай они сами разбираются и копаются с этим телом!
— Нельзя! Нам не поверят. И улетят. А убийца за эти дни расправится с нами, как со знающими правду людьми!
— Боже мой… Зачем я только прилетел сюда.
— Да, я понимаю. Это трудно. Но вы должны мне помочь, чтобы это поскорее закончилось. Мне некому больше здесь верить, понимаете?
— А Олег?
— Олег занят новым проектом. Он налаживает какое-то оборудование для добывания очередных улик.
— Понятно. Ладно, я согласен. Но только из моего хорошего к тебе расположения.
Вскоре мы тронулись в путь. Я немного грустила о том, что не сказала другу всей правды. Но я, увы, и не могла ее сказать. Не просто не имела права, а именно не могла.
Шли мы медленно, с частыми паруминутными передышками и с длительными остановками каждый час. Сан Саныч все-таки был человеком в возрасте, и такие пути ему давались нелегко.
— Слушай, Катя, но если убил кто-то из наших, мы бы заметили отсутствие человека такое долгое время? — предположил он как раз в одну из таких остановок.