Сама она уже полностью отошла от гнева, поэтому разомлела от комплимента и вновь включилась в обсуждения:
— Получается, своим ходом, через кастинг на канале, в шоу попали только Маврикий, Витя, Любовь Поликарповна и Анька. Четверо из десяти участников!
— Ага, а Вите твоему Попугай помог! Мне Кира рассказывала, — встряла я в подсчет. — Выходит, только трое!
— Да, — согласно кивнул Борис. — Мотайте себе на ус. Такое оно, телевидение. И верить в это, а тем более этим болеть, нельзя.
Естественно, когда все было съедено, Любимова не удержалась от сладкой мести:
— Как вам сырая рыба, мой дорогой друг?
Акунинский поперхнулся вторично, после чего выдал:
— Вот знал я, что тебе нельзя верить, Любимова! Вот знал ведь! — Мы хохотали. — Все, теперь все диалоги будем вести через Юлю! Юля, передай ей, пожалуйста, что она собака!
— Какая это собака? — возмутилась сквозь смех Катька. — Не позволю про царя такие песни петь!
— Привет! Как дела?
— Кто это? — Я вообще редко отвечаю на незнакомые номера и, по правде сказать, даже не поняла, зачем в этот раз ответила. Просто сидела дома одна, вечерело, телевизор смотреть после этих жутких трех недель категорически не хотелось, короче, стало скучно.
— Как кто? — удивился по ту сторону смутно знакомый голос. — Серега. Тараканов. Ну то есть Муравьев.
— А-а! Тараканов-Муравьев! — обрадовалась я. — Помню, как же. Я вот давно хотела тебя спросить… И все никак не удавалось.
— Что? — заинтересовался он, но совсем не удивился, будто за этим и звонил.
— Ты в тот раз сказал, что гордишься нами с Катькой, потому что здесь такое творится… Что ты имел в виду?
— Ах, это… Ну, я случайно подслушал разговор начальства, точнее, пару фраз. Там фигурировала кличка серьезного главаря преступной группировки. И вроде как они надеются наконец его поймать благодаря этой операции. Вот я и струхнул. То есть не за себя, конечно! — вспомнил Сергей, что он — грозный молодой человек, страж порядка. — А за вас, дурех таких.
— Э!
— Я же любя, не обижайся. Кличка-то эта за долгие годы работы была уже на слуху.
— Они, видать, имели в виду Сан Саныча Катиного.
— Ага. — Мы немного помолчали. — Что делаешь сегодня? Может, сходим куда-нибудь?
— Конечно, сходим! — улыбаясь, воскликнула я.
— Тогда я зайду за тобой… часиков в восемь?
— А ты адрес знаешь?
— Угу.
— Откуда? — удивилась я.
Муравьев хихикнул:
— Оттуда же, откуда и телефон! Ну что? Успеешь собраться к восьми?
— Успею, — нежно ответила я и почувствовала что-то сродни счастью. Личная жизнь! Ура! Наконец-то!
2009–2010, 2019