— Если вы не против, я бы хотел, чтобы вы присоединились ко мне на борту флагмана.
Во флоте Союза Меркатц официально рассматривался как вице-адмирал, так что у Яна, как вышестоящего офицера, не было особой необходимости говорить с ним столь учтиво. Однако он всегда вёл себя со своим гостем очень вежливо.
На самом деле, в данном случае Ян собирался принять любое предложение Меркатца, даже если бы оно оказалось глупым. Он выступал гарантом сменившего сторону побеждённого адмирала. Кроме того, хоть тот и перешёл из стана врага, он уважал Меркатца и был готов принести некоторые жертвы, чтобы укрепить его позицию в рядах флота Союза Свободных Планет.
До сих пор, какой бы тяжёлой ни была ситуация, Яну всегда удавалось добиться в итоге максимально-возможного успеха, и он был уверен, что сможет сделать это снова, даже если совет Меркатца окажется не лучшим. Разумеется, прежние достижения не гарантируют будущих успехов, так что это можно было расценить как самоуверенность, но обстановка была не настолько опасна, чтобы нельзя было рискнуть.
Однако предложение Меркатца совпало с мнением самого Яна, так что думать о целесообразности его принятия и не пришлось. Молодой адмирал был рад ещё раз убедиться в умениях своего нового союзника. Он даже почувствовал укол стыда от того, что допустил столь грубую мысль, как «даже если оно окажется глупым», в отношении этого опытного мастера тактики.
С другой стороны, Ян проявил внимательность к чувствам Меркатца, не желая бросать его в открытый бой с имперским флотом. Хотя, если бы он покинул крепость, оставив в ней Меркатца, нашлись бы те, кто заговорил об опасности такого решения.
«Смешно об этом волноваться», — подумал Ян.
Но и игнорировать этого он не мог. Необходимо было соблюдать баланс в отношениях с подчинёнными. И Меркатц прекрасно понимал как положение, в котором находился Ян, так и свой собственное.
— Конечно, — коротко и точно ответил бывший адмирал флота Империи.
IV
Теперь Юлиан находился посреди ещё более ожесточённой битвы.
В тот же миг, когда на мониторе, показывающем метки свой-чужой, появился слабый сигнал, юноша рефлекторно бросил свой спартанец влево-вниз. Едва он сделал это, как то место, где он только что находился, пронзил серебряный луч. Его энергия ещё не успела рассеяться, когда Юлиан обнаружил стрелявшего. Поймав цель, он дважды выстрелил из пушки, нанеся валькирии прямое попадание. Её корпус набух и лопнул вспышкой белого света. Активировалась система защиты глаз, затенив изображение, в результате чего основной экран показывал пульсирующий и расширяющийся шарик света так, будто он нарисован.