— Я приму его, но смогу уделить только пятнадцать минут.
Однако у Шафта было другое мнение на этот счёт. Надеясь увлечь молодого гросс-адмирала, он пустился в длинный, страстный монолог, нарушивший расписание Райнхарда и заставивший чиновников ждать его рядом с кабинетом премьер-министра.
— …Итак. Иными словами, — дослушав, уточнил Райнхард, — вы хотите сказать, что наша военная промышленность может сконструировать и построить крепость, которая сможет служить оплотом для наших войск прямо напротив Изерлона?
— Именно так, ваше превосходительство, — с серьёзным видом кивнул инспектор Научно-технического отдела. Он явно ожидал похвалы, но тем, что он увидел на красивом лице молодого правителя, были отвращение и разочарование.
Райнхарду хотелось сказать, что даже пятнадцати минут, уделённых этому человеку, было бы слишком много, но сказал он другое:
— Сам план имеет смысл. Вот только для его исполнения необходимо выполнить одно условие.
— Какое же?
— Военные Союза должны сидеть сложа руки и молча смотреть, как мы строим крепость у них под носом.
Генерал промолчал. Казалось, он не знал, что ответить.
— Нет, я не хочу сказать, что идея непривлекательна, — добавил Райнхард. — Я лишь говорю, что её трудно назвать реалистичной. Как насчёт того, чтобы вернуться к этому предложению позже, когда вы придумаете, как его исправить?
И Райнхард начал вставать, давая понять, что аудиенция окончена. Если ему придётся ещё хоть минуту общаться с этим надменным и неприятным человеком, то стресс может заставить его сказать то, чего не следует.
— Прошу вас, всего один момент, — остановил его Шафт. — В выполнении этого условия нет необходимости. Почему, спросите вы? Потому что моя идея… — на этом месте он театрально поднял голос. — …заключается в том, чтобы привести в Изерлонский коридор уже готовую крепость.
Райнхард повернулся и прямо посмотрел в лицо Шафта. На лице, которое пронзил его взгляд, была написана непоколебимая уверенность в своих словах. В льдисто-голубых глазах Райнхарда появился огонёк интереса, и он снова опустился в кресло.
— Могу я услышать подробности?
Победное выражение сверкнуло во взгляде инспектора Научно-технического отдела и добавило румянца на его щёки. Хоть Райнхарду и неприятен был этот вид, но всё же его интерес пересилил раздражение.
III
Никто и никогда не описывал адмирала Карла Густава Кемпффа как человека, обладающего завистливым и ревнивым характером, и не было предпосылок к тому, чтобы это изменилось. Он был справедлив и отличался широкими взглядами, а также считался выдающимся командиром, как в плане тактики, так и в личном мужестве.