Сказав всё, что он хотел сказать, Шёнкопф отправился на полигон, чтобы посмотреть, как Юлиан тренируется в стрельбе. Когда тренировка закончилась, он обратился к юноше:
— Я знаю, что лейтенант Гринхилл неравнодушна к адмиралу Яну, каким бы непостижимым это ни казалось. Но как адмирал относится к ней?
— Не могу сказать… — пробормотал Юлиан с лёгкой улыбкой. — В любом случае, он из тех, кто ненавидит, когда люди знают о его чувствах, поэтому редко говорит что-то, позволяющее понять его.
— И это по-своему делает его довольно понятным. У него умная голова на плечах, а вот характер простой, и это делает его немного наивным в личных отношениях.
— Вы, похоже, знаете всё и обо всех.
Комментарий Юлиана застал Шёнкопфа врасплох.
— Эй, о чём это ты?
— Эм, да так, ни о чём. Мне пора готовить ужин, так что увидимся завтра. Приготовлю ирландское рагу, которое любит адмирал…
Юлиан отдал честь и быстро направился к выходу с полигона.
— Хорошо быть занятым, — крикнул ему вслед Шёнкопф. — Но постарайся не растерять своих талантов на приготовление рагу!
Юлиан был искренне разочарован тем, что не может отправиться в столицу вместе с Яном. Частично из-за разговора с Кассельном, но сейчас больше чем когда-либо он хотел держаться поближе к опекуну и присматривать за ним.
Он вспомнил, что Ян сказал ему, прежде чем объявить о своём решении: «Юлиан, на ближайшие два месяца я освобождаю тебя от работы по дому». Юноша не был уверен, были ли эти слова связаны с прощальным даром Шёнкопфа. Было похоже, что Ян тоже заботится о Юлиане — о том, что у него нет друзей среди ровесников. Возможно, поэтому он и хотел дать ему шанс завести их.
Впрочем, остался бы он или поехал с ним, скорее всего, в этой поездке на Хайнессен Юлиан ничем не смог бы помочь ему. В отличие от той же Фредерики, в отсутствие которой Яну было бы трудно выполнять немалую часть своих административных обязанностей.
«Как бы то ни было, я бы хотел быть ему полезным хотя бы до отправления», — подумал Юлиан. И поставил себе задачу как можно лучше подготовить адмирала к поездке. Ян молча наблюдал за сборами, понимая, что лишь помешает, если попробует помочь.
— Слушай, Юлиан. А какой у тебя сейчас рост? — внезапно спросил он, будто эта мысль только что пришла ему в голову.
— А? 173 сантиметра.
— Я так и думал. Похоже, в следующем году ты меня обгонишь. А ведь при нашей первой встрече ты не доставал мне и до плеча…
Больше он ничего не сказал, но и от этих слов мальчик почувствовал что-то вроде тёплого потока воздуха.
II
Время путешествия от Изерлона до столицы частично зависело от внешних условий, но стандартом были три-четыре недели. Ян решил использовать это неожиданное свободное место в своём распорядке, чтобы записать свои исторические теории и мысли о государственном устройстве. Пусть этого времени и не хватало для того, чтобы сделать всю работу, он решил, что должен хотя бы закончить черновик.