Что же касается Союза Свободных Планет, Ян не мог приравнять его к империи. Потому что сама идея оставить реформы отдельным великим людям, появляющимся или не появляющимся раз в несколько десятилетий, противоречила принципам демократического правления. Демократические и республиканские системы создавались для того, чтобы сделать героев и великих личностей ненужными — но когда этот идеал претворится в реальность?
Крейсер «Леда II» без фанфар приземлился на военном космодроме Хайнессена. Приказ председателя комитета обороны шёл под грифом «совершенно секретно». Ян хотел бы связаться с Куберсли, начальником Центра стратегического планирования, и Бьюкоком, главнокомандующим флотом Союза, но это не только пошло бы вразрез с приказом, но и могло спровоцировать столкновение между гражданскими и военными властями. В любом случае, ему, похоже, не собирались предоставлять такой возможности. Люди, встретившие его на космодроме, получили приказ непосредственно от председателя комитета обороны, и как только его корабль приземлился, адмирала отвели к лэндкару и велели сесть в него.
Фредерика и Машунго попытались протестовать, но вооружённые люди преградили им путь, и Яна увезли. Ни Ян, ни Фредерика не могли предположить, что на него будет предпринято такое давление.
После двадцатиминутной поездки Яна выпустили из машины возле какого-то военного объекта. Там адмирала встретил человек средних лет, вышедший поприветствовать его.
— Я контр-адмирал Бэй. Служу начальником службы безопасности его превосходительства председателя Верховного Совета Трюнихта. Мне поручено охранять вас, адмирал Ян. Обещаю сделать всё, что в моих силах.
— Весьма признателен, — безразлично ответил Ян. Хоть Бэй и назвал свою работу охраной, но даже школьник мог догадаться, что на самом деле он приставлен следить за ним.
Затем Бэй представил Яну его помощника, который должен был заботиться о его жилье. Это был огромного роста младший офицер с пустыми, как стеклянные шары, аквамариновыми глазами.
Ян почувствовал разочарование. Похоже, при выборе помощника для него эта следственная комиссия стремилась исключить мягкость в любых её проявлениях. Ни добра, ни красоты не допускалось. Особое внимание уделялось результату, а не форме, и, вне всяких сомнений, желаемым результатом было запугивание Яна и предотвращение его возможного побега.
«И всё же это уже чересчур, — подумал Ян. — Если так относиться к человеку, то любые дружеские чувства к этой их следственной комиссии быстро исчезнут. Как и возможность того, что он расслабится и ослабит бдительность. Единственным ответом может быть только принятие защитной стойки».