Погрузившись в воспоминания, я как-то даже забыл о словах интерфектора, который, видимо, ждал от меня вопроса, поскольку сам ничего говорить не спешил.
— Так что происходит-то, господин Глен? — я не стал разочаровывать мужчину.
— Ты помнишь свою встречу с Опалённой? — послышалось вместо ответа. — И как ты не мог противостоять её приказам?
Я поёжился — такое забыть непросто. Сперва меня всё это не особо задело, но потом проняло — ведь она могла потребовать всё что угодно! Например, чтобы я пошёл и утопился. Или убил не упыря, а тётушку Ясуи. Или... Еще много чего ужасного можно придумать.
И вообще, я понял, что упыри не так страшны, как Опалённые. Да вампиры сильные, быстрые и опасные, но всё, что они могу сделать — это выпить кровь и убить. А вот такие, как внучка мастера Фонтена, отбирают не жизнь — они отбирают свободу! Причём делают это так, как и не снилось работорговцам с востока, которыми пугают деток.
— Помню, — выдавил я наконец. — Ещё как!
Интерфектор кивнул и продолжил:
— Да, подобное не забывается... Те, кому посчастливилось испытать на себе силу Опалённых, помнят об этом всегда. Если им удаётся пережить такую встречу, само собой.
Мастер Фонтен фыркнул. Наверное, для него внучка не была воплощением зла, ведь она вряд ли использовала свои умения против деда.
— Но дело в другом, — господин Глен подошёл к окну. — Как думаешь, что было бы, прикажи Опалённая что-нибудь не тебе, а мёртвому человеку?
— Не знаю, — честно ответил я. — Наверное, ничего. Вряд ли мёртвые что-то слышат...
— В случае с внучкой Фонтена, — кивок в сторону мастера, — действительно не произошло бы ничего. Она еще слишком слаба, и ей нужно, чтобы приказ был именно услышан. Поэтому от неё можно защититься простым воском. Но сильные твари не нуждаются в этом и могут приказывать даже мёртвецам. От таких не спастись, просто заткнув уши.
Вот как получаются мертвяки... Когда-нибудь и внучка мастера Фонтена сможет поднимать людей из могилы, одним своим словом. Надеюсь, мы сможем её остановить до того, как она наберётся сил.
— Значит, в городе не одна Опалённая? — спросил я. — Ну, раз она не способна делать мертвяков, значит, это всё натворил кто-то другой?
— Её имя — Френсис, — глухо сказал мастер Фонтен. — Но я зову внучку Френни...
— Нет, Норвуд, — интерфектор отвечал на вопрос, игнорируя слова моего бывшего наставника. — Никакому Опалённому не под силу такое.
Мужчина указал рукой на окно, за которым было уже не так темно, как раньше. Правда, не понятно — то ли это отблески всё сильнее разгоравшегося пожара виноваты, то ли действительно близится рассвет.