– Я-то, конечно, пойду… но вы знаете, чем заканчиваются наши походы по ресторанам… А вот ту ядовито-красную рубашку, которую вы мне купили, я не надену…
– Иди уже. Рубашку мы давно садовнику подарили. Там еще одна лежит. Зеленая… – засмеялась Инга.
– Еще лучше… – буркнул я и поплелся наверх.
Ничем, кроме хорошей еды, вина и отличного настроения, ужин в ресторане, к счастью, не закончился. Я натанцевался со всеми по очереди, причем девушки нашёптывали мне разные предложения по поведению после ресторана, вызывавшие у меня сладкое предвкушение. Мари не стала исключением, но только в виде баловства, а не серьезных предложений.
Кстати, на нее сделал серьезную стойку Хуан Фернандес, рассыпался в изысканных испанских комплиментах, не сводил глаз, а в конце ужина явился в элегантно заломленном белоснежном колпаке, в окружении свиты из поварят, и презентовал свой очередной, пылающий синим пламенем и искрящийся фиолетовыми искрами, шедевр. Как он называется, я не запомнил, но на вкус он напоминал местами ледяное, местами огненно-горячее, сладко-остро-соленое мороженое из рыбы. Но, как ни странно, съедобное. Мари очаровательно принимала его ухаживания, хотя во время танцев нашептывала именно мне на ухо половые нескромности, которые обещала сотворить, когда рядом не будет Инги и Герды.
По итогу вечера: я с Мари хорошо поддали, а вот Инга с Гердой свято блюли трезвость, и мы в отличнейшем настроении приехали домой. Вечер, как говорится, удался. Мари скрылась в своей комнате, а мы просто завалились спать. От повинности делать детей меня спасло мое подпитие. Жены считали такое состояние недопустимым в столь ответственном деле, так что все ограничилось легким баловством.
Перед самым сном жены в очередной раз меня обрадовали. Хотя скорей озадачили…
– Что ты думаешь по поводу Ривы? – поинтересовалась Инга.
– В смысле?
– В смысле взять ее в группу. Не придуривайся. Мы говорим серьезно, не для ревности, – сразу поставила разговор на деловой лад Герда.
– Если специалист хороший, надо брать, – немного подумав, ответил я. – Только сначала по полигону погоняем. Кстати, с чего вы взяли, что она согласится?
– Согласится. Думай, муж, для чего еще она нам нужна? – озадачила меня Инга. – Думай, милый.
– Не знаю, колитесь, что вы придумали?
– Ты не соображаешь, – Инга толкнула меня пальцем. – Мы забеременеем и сразу осядем дома. Ты же не рассчитываешь, что мы с животами в атаку ходить будем? И вообще, нам все больше эта работа перестает нравиться. Мари, конечно, милашка, но в чем-то идеалист, или показывает себя такой. Если что, то нас сольют с ней вместе, и она тоже это должна понимать. И понимает, наверное. Вообще с ней много непонятного, мы пока разобраться не можем. Ее что-то тяготит, что-то из прошлого. Она точно сейчас без партнера, и это с чем-то связано. Она явно несчастлива. В общем, нам надо постепенно выходить из дела, по естественным причинам. Беременность – это как раз естественная причина. Так вот, тебя же никто сразу со службы не отпустит и вместо нас воткнут в группу черт знает кого. А так уже есть надежный человек. Ручаюсь, Рива очень надежный человек. Мари мы скажем об этом завтра, пускай везет на нее документы. И завтра же потянем Ревекку на полигон. Надо срабатываться. Понятно? А теперь поцелуй нас сюда и сюда…