Моррейон угрюмо кивнул; тем не менее, он больше не производил впечатление человека мягкого и доброжелательного – такого, каким он сначала появился перед чародеями на планете сахáров.
С тем, чтобы восстановить прежнюю атмосферу гостеприимного дружелюбия, Вермулиан поспешил в комнату матовых зеркал, где он хранил огромную коллекцию красавиц в форме матриц. Каждую из матриц можно было материализовать простой антинегативной магической формулой. Через некоторое время в салон, одна за другой, вступили очаровательные создания прошлого, которых решил оживить Вермулиан. Каждая из материализованных красавиц переживала воскрешение заново, не вспоминая ничего о своих предшествовавших появлениях во дворце – каждое посещение было новым, независимо от того, что происходило раньше.
Среди тех, кого Вермулиан вызвал из прошлого, снова была изящная Мерсеи. Она зашла в большой салон, все еще часто моргая от изумления, обычного для возвращенных к жизни – и тут же застыла, чем-то пораженная. Пробежав несколько шагов вперед, она воскликнула: «Моррейон! Что ты здесь делаешь? Нам сказали, что ты выступил в поход против архивёльтов, и что тебя убили! Но, клянусь Священным Лучом, ты здесь, ты цел и невредим!»
Моррейон в замешательстве разглядывал молодую женщину. Розовые и красные звездоцветы кружились вокруг его головы: «Где-то я вас видел. Когда-то мы были знакомы».
«Я – Мерсеи! Разве ты не помнишь? Ты принес мне красную розу в фарфоровой вазе. Куда она делась? Я ее сохранила, она всегда была рядом… Но где я? И где моя роза? Неважно! Я здесь – и ты здесь, со мной!»
Ильдефонс пробормотал на ухо Вермулиану: «Очень неосторожно с вашей стороны! Неужели вы не могли быть предусмотрительнее?»
Вермулиан огорченно поджал губы: «Она жила в самом конце 21-го эона, но я ничего подобного не ожидал!»
«Предлагаю вам пригласить ее обратно туда, где хранятся ваши матрицы, и сразу же редуцировать ее. Судя по всему, Моррейон переживает период внутренней неустойчивости – ему нужны тишина и покой. Лучше не подвергать его стимуляции, последствия которой непредсказуемы».
Вермулиан подошел к красавице: «Мерсеи, дорогая моя! Будьте добры, пройдите со мной в соседнее помещение».
С сомнением покосившись на Лунатика, Мерсеи продолжала умолять Моррейона: «Неужели ты меня не узнаёшь? Происходит что-то странное, я ничего не понимаю – я как будто во сне. Моррейон, мы во сне?»
«Пойдемте, Мерсеи! – ласково настаивал Вермулиан. – Нам нужно поговорить».
«Не мешай! – приказал ему Моррейон. – Отойди, чародей! Я когда-то любил это обворожительное существо – в далеком прошлом, в давно забытые времена».