— Не снимай, пожалуйста, — тихо произнес Марк, и ты опустила камеру вниз…
Ой, подожди, мне еще что‐то пришло. Сейчас проверю, что там, и посмотрю остальные видео. Хотя они вызывают у меня неловкое чувство непрошеного вторжения в чужую жизнь. Твоего вторжения.
Status: не прочитано
18:15 / 27 июня 2015, суббота
Crystal Сastles — «Сrimewave»
Привет!
Ни за что не угадаешь, где я. Хотя угадаешь — у меня включено гео. Я сижу на траве на парковке у Бронзовых ворот на фестивале Гластонбери и пребываю в легком отчаянии. Хочешь знать, как я здесь оказалась? Ты даже представить себе не можешь. Я думала, все закончилось. Но нет, нá тебе, еще один перевертыш. Но я опять веду себя как королева спойлеров.
Где‐то в пять утра в ночь с пятницы на субботу я вдруг поняла, что мне необходимо быть на фестивале. Я должна была кое‐что сказать Марку — лично и срочно. И это не имело отношения к тебе и твоей смерти. Но его телефон все слал и слал меня в голосовую почту.
Я поискала информацию о билетах — оказалось, их раскупили подчистую еще в октябре! Можешь себе представить?! Люди готовы платить по двести с лишним фунтов и планировать свою жизнь за восемь месяцев, даже не зная, кто там будет играть! И, чисто для справки, фунт стоит сто рублей. Ты пропустила две волны экономического кризиса, оставившие мир в руинах.
Вообще пора завязывать писать тебе: с тех пор как я узнала, что ты умерла, послания больше напоминают лирический дневник. Клянусь, я завяжу. Но только не сегодня. Сегодня мне нужна ты. К тому же, если со мной что‐нибудь случится, эти записи, возможно, найдут.
В конце концов я набрела на любопытную ссылку в комментариях к одному из постов про несправедливость политики продажи билетов на Гласто. Я написала личное сообщение человеку, который утверждал, что знает парня, который знает парня, который может помочь. После недолгих уговоров он признался, что работает в музыкальной индустрии и готов внести меня в список за символические сто фунтов. Я спросила у него, каковы гарантии, и он скинул мне ссылку на свою страницу в фейсбуке. У него был весьма внушительный список друзей, не говоря уже о фотографиях, где его отметили. Почувствовав мои сомнения, он в качестве решающего аргумента скинул селфи из бэкстейдж-зоны с каким‐то добродушным бородатым дедушкой. Не знаю, что он хотел этим сказать. Скрепя сердце я перевела ему деньги и взяла билет на поезд до станции «Касл-Керри».
Вокзал Ватерлоо кишел группами молодых людей в резиновых сапогах с рюкзаками за плечами и ящиками сидра в руках. Несмотря на то, что шел уже второй день фестиваля, еще не всем посетителям удалось добраться до него. В вагоне я едва нашла себе место, примостившись в проходе рядом с группой девочек, наряженных в венки из ромашек и розовые веллингтоны.