— Послушай, — окликнул меня Стю, уже знакомым мне жестом собирая со стола крупинки сахара. — А когда телефон твоей сестры включали в последний раз? Ты говорила, но я не помню дату.
— Тринадцатого июля, — отозвалась я, раздавливая гранулы кофе в кипятке кончиком чайной ложки. — А что?
— Получается, это точно не мог быть Алистер.
Я вернулась в комнату с чашкой в руке.
— Почему? — спросила я, облокотившись о стенку. Меня слегка пошатывало.
— Он был уже мертв, — спокойно пояснил Стюарт.
Я как‐то не подумала об этом раньше, но решила не подавать виду. Вот такой из меня отличный детектив. Ты в надежных руках.
— Ну, блин, телефон тоже ничего не доказывает. Он мог попасть к кому угодно. Совсем не обязательно, что его включал именно убийца, — возразил Ник.
— Да, но получается, что Али не ездил на фестиваль и не включал телефон. И если бы он не покончил с собой, то и подозревать его было бы не в чем! — настаивал на своем его брат.
— Но вот незадача, — упорствовал Ник, — ведь он таки повесился. Потому что чувствовал свою вину!
— Блин, ребята, только не надо ссориться, — вмешалась я, почувствовав нотки раздражения в голосе Ника. — Все равно остается Голубой Ангел и цементный пол. Это никуда не выкинешь!
— Но дворик‐то заливал не он, — огрызнулся Ник. — Она могла вернуться, и Али ее порешил, а Крис замуровал. Как раз этой Барборы, или как ее там, не было дома.
— Ника! — позвал меня Стю, и я обернулась. — А ты знаешь, что The Red Room выступали на Гластонбери в две тысячи седьмом? — произнес он, глядя в экран своего телефона.
— Нет. — Я почувствовала покалывание в кончиках пальцев. — Я понятия не имела об этом. Там написано, в какой день?
— Да, двадцать третьего июня, в субботу, на одной из малых сцен.
Я старалась ухватиться за ускользающий смысл происходящего. Это тот день, когда снято видео, то самое видео с тобой. Значит, Крис и вся его компания были там. Я плюхнулась на диван и закрыла лицо руками, защищая глаза от ярких солнечных лучей, а мозг — от неминуемого взрыва.
— Что это все может значить? Что? — Голову переполнял сразу миллион вещей, я не могла сформулировать до конца ни одной мысли. Меня охватила паника. Я упускаю, я точно что‐то упускаю. Так не может быть!
— Это значит, что, если твоя сестра встречалась с Крисом, а он выступал на Гласто, логично предположить, что она поехала туда с ним, — подытожил Стюарт. — Но надо подумать о мотиве. Если она мертва, кому выгодна ее смерть? В чем тут дело? Ревность?
— Вот так поворот! — присвистнул Ник. — Черт, а ну как Крис убил ее и замуровал в полу тайком от Али? А может, Али все видел и Крис потом помог ему завязать петлю потуже? Может, Али вовсе и не покончил с собой!