— Да, это я, — ответила я, догадываясь, о чем пойдет речь.
— Я Тедди, телохранитель ребят. Мне нужно осмотреть помещение.
Да уж, Тедди, а ты совсем не похож на плюшевого мишку, подумала я. Тут к нам подоспел Ник. Вместе с мрачноватым неплюшевым Тедди они осмотрели зал и выбрали максимально удаленный от окна столик.
— Телохранитель? А что, их хотят убить? — удивилась я.
— Нет, — ответил Тедди, — хуже. Папарацци.
— Но Марк был тут вчера один, и за ним никто не гнался.
— А они за ним и не гоняются, им нужен Хью.
— А-а-а, — протянула я. — Хью, получается, тоже здесь.
Мне было любопытно пообщаться с ним в нормальных условиях. Хотя бы потому, чтоб потом дразнить мою соседку Лору. Ну и, конечно же, он был милашкой.
— Я проведу их через черный ход.
Ник и Тедди исчезли в глубине зала.
Значит, вот оно как, такова цена успеха: нельзя просто взять и сходить в паб. Через несколько минут из сумрака показались Хью и Марк, которых сопровождал едва сдерживающий восторг Ник. Из дверей кухни высунулся и снова смущенно спрятался Стюарт. Бодигард встал у дверей и замер, как восковая фигура.
Странное ощущение, когда встречаешь людей из телевизора в реальной жизни. Они всегда выглядят совершенно другими, даже не такими, как пару часов назад в торговом центре. Хью оказался высоким, намного выше, чем я ожидала, белокожим, узкоплечим и почти бестелесно худым. Он был одет во все черное. Он улыбнулся и дружески приобнял меня. Я вновь почувствовала сладковатый запах чистой кожи и фруктовой жвачки. Узор татуировок у него на руках напоминал лабиринт. От Хью исходило какое‐то томительное очарование;
на него хотелось смотреть просто потому, что он действительно отличался необыкновенной красотой. Интересно, он уже был таким восемь лет назад? Сложно судить по фотографиям. Надо обязательно сфотографироваться с ним и отправить Лоре, подумала я.
Марк держался тихо и немного скованно, чем моментально расположил меня к себе, поскольку я сама, со всеми своими секретами, давно превратилась в анонимного интроверта. Он был немного ниже Хью, одет дорого и слегка небрежно, как рассеянный декан кафедры античной философии.
Марк пожал мне руку и еще раз извинился за случившееся ранее. Мне нравятся рукопожатия — женщинам, и особенно молодым девушкам вроде меня, почти никто не пожимает руку. Это всегда очень располагает.
Ник пригласил нас сесть за столик, но Марк настоял на том, что они сделают заказ у стойки, как обычные посетители. Они попросили по бутылке «Перони», что, конечно, впечатляло меньше пинты «Стеллы», но куда больше травяного чая.