— Ладно, твоё оправдание принимается.
Из сорока четырех детей, сидевших за круглым столом, лишь троим не пришлось вставать. В конце беседы профессор, он же завуч школы, взглянул на Петра Ларина.
— Надеюсь, сегодняшний разговор для тебя станет хорошим уроком. Тебе всё понятно? — Мальчик кивнул и вспомнил происшествие в метро. — А теперь перерыв.
В коридоре Ларин подошёл к Шубину.
— Артём!
— Что? — Шубин посмотрел сверху вниз на своего соседа по комнате. — Откуда он всё это знает?
— Если бы он знал всё… — похлопал по плечу Ларина Шубин.
Тут к ребятам присоединился Лёва Морозов. Его глаза блестели. Мальчишка был похож не на лисёнка, а на клоуна Рони из «Макдоналдса».
— Как он тебя! — сказал Лёва, а затем прошептал: — Чище работать надо. Вот я летом столько раз голоса подделывал, за отца отвечал, за мать и за сестрёнку, и хоть бы кто просёк!
— Это совсем не значит, что твои проделки остались незамеченными. Просто завуч на тебя, Лёвка, решил не тратить силы. Ты для него слишком мелкая рыба, которую обычно выпускают.
Лёва Морозов побледнел и мгновенно стал похож на Пьеро.
— Так что, ты думаешь, он знает?
— Конечно, знает!
Лёва удручённо побрёл по коридору.
— Артём, ты обманул его или на самом деле?
— Нет, я ему правду сказал. Он очень задаётся. Но голоса подделывает классно, в школе никто лучше не умеет.
Софья Туманова стояла у окна, смотрела во двор. Там на краю лужи стояла большая чёрная ворона и держала в когтях что-то блестящее — то ли кусочек фольги, то ли осколок зеркала. Предмет сверкал.
Ларин подошёл к Тумановой и, чтобы завязать разговор, начал издалека:
— А что это твоя ворона в клюве держит?
— Не знаю. Может, стащила чего. Я с ней потом разберусь. Кстати, как тебе?
— Что?
— Завуч, «разбор полётов»?
— У нас в школе и покруче бывало, — честно признался новичок. — У нас за проделки и родителей в школу вызывают.
— А у нас родителей никогда не вызывают. Родители и так всё знают.
— Откуда?
Девочка передёрнула плечами, всем своим видом показывая, мол, придёт время — ты всё поймёшь без моей помощи.
— Это только начало, это всё цветочки. Вот Изольда Германовна — это я тебе доложу! Во сто крат хуже завуча.
— Яс ней уже познакомился.
— Нет, ты её ещё не знаешь, Ларин Пётр. Но завтра, по-моему, иностранные языки, так что готовься.
— Ты так говоришь, словно меня ожидает какая-то пытка. А ещё что-нибудь интересное будет?
— Кому как. Ты ведь пока будешь учиться по индивидуальной программе, с тобой одним будут заниматься. Ты должен наверстать то, что пропустил. Придётся попотеть. Но не расстраивайся! Если что — обращайся, я тебе помогу. И сосед по комнате у тебя ничего. Правда, иногда вобьёт себе в голову что-нибудь и молчит. Ходит мрачнее тучи, слова из него не вытащишь. Но все к его чудачествам уже привыкли, так что и ты не удивляйся, если он вдруг с тобой разговаривать перестанет, а будет только со своей змейкой играть да шипеть, глядя ей в глаза.