Кое-кто из волшебников дернулся было выйти вперед, но вдруг передумал.
— Я так и подозревала, — удовлетворенно сказала лже-Лукреция.
Действительно, зачарованный объект (то есть я) был совершенно не изучен. И когда первый азарт прошел, дети успели подумать, стоило ли тратить впустую свою первую попытку расколдовать нечто неизвестное? Или лучше сначала присмотреться и составить план действий?
— Ну-ка, детка, назови любое число, — кивнула мне баронесса.
— Восемь, — сказала я, скосив глаза на часы, потому что привыкла завтракать на час раньше.
Лже-Лукреция сухим морщинистым пальчиком принялась считать детей и на счете «восемь» указала на Белонику.
— Ты первая! — безапелляционно заявила она.
— Кто вам дал право решать? — справедливо возмутилась девушка. — Пусть уж лучше это делает Олег!
Пожилая дама с прищуром оглядела присутствующих.
— Я не вижу, чтобы кто-то еще был против.
Дети хитро переглядывались — всех, кроме Белоники, выбор устраивал. Я мысленно поаплодировала находчивости Вольги.
— Ну хорошо, но следующего вы назовете только завтра утром, — выдвинула встречное требование красавица. — Так будет честнее.
Вот тут заволновались остальные: никому не хотелось узнавать об испытании только утром того же дня.
Баронесса не обратила ни малейшего внимания на эти волнения и торжественно уселась за стол.
— Мне неловко спрашивать, — спокойно произнесла она, — но есть ли на Севере обычай принимать пищу по утрам?
Вот прямо с губ сорвала вопрос.
Удивительно, но завтрак проходил в молчании. Кто-то, как я, был слишком голоден, чтобы разговаривать, кто-то слишком занят своими мыслями.
Тишину и звяканье ложек внезапно нарушил Ждан, искоса посмотревший на баронессу:
— Ребят, а она живая?
Пожилая дама уронила голову на грудь и не сказать чтобы дышала.
— Деточка, только убедившись, что я мертва, можно было задать такой нетактичный вопрос. — Лже-Лукреция приоткрыла веки.
Я нервно хихикнула. По-моему, тут Вольга переигрывал.
— Я же из самых добрых побуждений, — возмутился вихрастый.
Баронесса внезапно встала.
— Если хозяин дома так занят, что не может выйти к завтраку, то я прошу меня извинить.
— Как думаете, обиделась? — наивно спросил Ждан, когда гостья вышла из комнаты.
— А кто она такая? — еще более наивно спросила я.
— Шпиёнка, — угрожающе прошипел Ждан.
— Иностранная? — прикрыла я рот ладонью.
— А как же! Других не держим!
— И за кем она шпионит?
— За кем? За нами, конечно! Тут кто-то из кладовки увел кожаный реме…
— Только пока она больше спит, чем шпионит, — перебила Белоника. — Ждан, раз уж она тебе так нравится, возьмешь над старушкой шефство?