– Так это же великолепно! Что может быть легче, чем найти дюжину старых портовых шлюх?!
– Есть нюансы. Мы не умеем мертвить жертву по всем правилам – она должна страдать ДОЛГО!
– Хм… Если дело только в этом, то справимся. Трое из нас ассистировали, когда надо было проводить ритуалы создания филактерии. Справимся.
– Еще одно. Лучше бы приносить жертвы недалеко от хранилища, чтобы энергия полнее его напитывала и не рассеивалась по пути.
– Ваше величество! Как ваша верная подданная молю о помощи и снисхождении, снисхождении и помощи.
– Неста, в Гильдии опять что-то случилось? Проблемы со сторонниками прежнего Верховного?
– Ваше величество, оппозиция есть, мешает и строит коварные планы, но речь не о ней.
– Так о чем же?
– Барон Тихий, ваше величество. Я смиренно признаю, что поступила нехорошо. Увлекшись сиюминутной политической выгодой, я пожертвовала счастьем своей маленькой племянницы…
– Да, я в курсе. Стах пришел в некое недоумение, прознав о таком абцуге. Мне говорили, он был обнадежен вашей семьей? Но, впрочем, не сильно расстроился. Ему показали младшую Заозерскую. Милое дитя. Такая резвушка и умница. Приданое у нее достойное. Две серебряные шахты и портовый городок, перевалочный пункт колониальных грузов, весьма хороший аргумент для сватовства.
– Ваше величество, вы сыплете мне соль на рану!
Ланина
Ланину в детстве звали по-всякому – ублюдкой, шавкой, курвиной дочкой. Приют не слишком доброе место. Однажды, когда ей стукнуло тринадцать лет, на работном дворе, где от приюта они шили грубые рогожные мешки, девочке хотел задрать юбку местный сторож. Вся ее злость выплеснулась в одном порыве. Обожженный любитель молоденьких девочек сдох в страшных муках, сарай быстро потушили, а девочку отвели в полицию. Оттуда ее, зареванную и дрожащую от страха, забрала строгая женщина в форменном платье. А со следующего дня началась дрессировка в армейской школе магии. Четыре дальнейших года прошли в непрерывных физических упражнениях, медитациях, изучении уставов, наставлений и инструкций. Хорошо хоть секли лишь за реальные провинности, кормили от пуза и одевали в красивую форму. Затем был выпуск, бал с выпускниками военно-магического юнкерского училища и слишком много сладкого красного вина.
Утром она проснулась в объятиях парня, причем даже не помня его имени. Ночью только что произведенный офицер сделал с ней то, чего не смог добиться тот сторож. Главное, кроме себя самой, винить ей было некого. Пока она прикидывала, как быть и что говорить, когда парень проснется, в комнату ворвалась его злющая тетка. Грандиозный скандал закончился в храме, где Ланина, еле сдерживая слезы, стояла, держась за руку с совершенно незнакомым ей человеком. Впрочем, однокурсницы завидовали – стать конкубиной парня из пусть мелкого и провинциального ответвления, но большого дворянского рода волшебников для простолюдинки редкое везение. К тому же она из приютских, не знающих родства. Хотя родня мужа сразу оценила магический потенциал и решила, что девочка – бастард какого-нибудь великосветского шалопая и ведьмы-простолюдинки.