И через два.
И через три.
Поглощение озверело.
«День пятый».
Снова душ, но даже вода была не в радость. Завтрак – кусок в горло не лез. Эллен отодвинула тарелку.
– Мне нужна энергия, – сказала она, пряча под стол трясущиеся руки.
Леся нахмурилась, проследив за ее движением.
– И часто тебя так колотит?
– Совсем немножко, пожалуйста, – не унималась Эллен.
Все, о чем она могла думать, – у Леси есть необходимая ей доза.
– Умоляю, совсем капельку. Убери блокировку, я клянусь, не стану включать способности, мне просто нужна энергия.
Эллен смотрела на Лесю и представляла, как в ней сочится живительная субстанция, как она разливается потоками рек под кожей, как перетекает по венам. Энергия невидима, но только не для нее. Она видит ее разноцветными лентами, с разными вкусами и запахами. Дима пахнет морем, а его энергия соленая на вкус, Алекс – молочный шоколад! И он вкуснее всех!
Эллен так хотелось вдохнуть и узнать, какой аромат у Леси, и какая она на вкус.
– Ну пожалуйста. – Она сползла со стула, опустилась перед Лесей на колени, взяла ее за руки. – Я только попробую.
Леся резко вскочила. Ее стул грохнулся на пол.
– Ты ненормальная. – Она попятилась.
– Отдай мне энергию. Я ведь сказала «пожалуйста».
Эллен надоело клянчить то, что и так должно принадлежать ей. Она поднялась. Взгляд скользнул на стол, где лежала вилка.
«Если пырнуть, как следует, Леся потеряет контроль, и тогда можно выпить ее всю. До дна! За ее упрямство и нежелание помогать мне».
Эллен потянулась к вилке и вдруг застыла. Хотела пошевелиться, но не могла. Леся торопливо отступала, глядя то на руку, которая зависла над прибором, то в глаза Эллен.
– Отпусти меня!
– Ты не в себе, – сказала Леся и скрылась за дверью.
Оковы чувствования рухнули. Эллен кинулась ко входу.
– Дайте мне энергию!
Она колотила в дверь, дергала ручку, билась о преграду – бесполезно. Металась по комнате, била посуду, расшвыривала стулья – бесполезно! Никто не входил.
А ей хотелось убивать.
Молниеносно. Одним глубоким вдохом.
Одного, двух, трех… Ей казалось, что даже десятка будет мало.
Потом все прошло. Поглощению надоело зверствовать впустую. Оно отступило, и Эллен увидела себя со стороны, но главное – она прочувствовала свои мысли: ядовитые, окутанные тьмой, жаждущие чьей-то смерти.
Это напугало ее. Она закрылась в гардеробе, забилась в самый дальний угол и молилась, чтобы к ней никто не пришел. Ей казалось, что ее безумная половина бродит по комнате и тянется к вилке, чтобы бездумно всадить ее в первого, кто окажется в комнате.
«Что они со мной сделали? В кого превратили?»