– Боже, – обреченно выдохнула Эллен, – я знала, что он не оставит это в покое. Начнет копать. Виктор же убьет его!
– Не переживай. Евгений отдал поручение. Их обоих предупредят, что это расследование нужно прекратить, что это опасно.
– Думаю, папа и так это понял, но что если он не остановится? Мы же не знаем, что Виктор ему наговорил.
– Все будет хорошо. Он остановится. Ради тебя. Ему сообщат, что ты в порядке и пока должна оставаться там, где есть.
– Вы бы остановились? – с вызовом вздернула нос Эллен.
– Я и остановился. Потому что ничего не мог сделать. Воевать с Виктором бесполезно. Может, я и не сразу это понял, но понял. И Павлу придется смириться и подождать.
– А если дядя тоже знает, что папа кого-то нанял?
– Я уверен, что он знает. Но как бы Павел ни зашел далеко, Виктор его не тронет. Он не посмеет. Ему нужна и Джил, и ты, поэтому он не сделает этого.
– Вы уверены?
– Да.
Эллен выдохнула.
– А теперь пообещай не думать об этом и повеселиться, – настойчиво попросил Георгий Маркович.
– Я уже пообещала это Саше, так что не волнуйтесь.
– Замечательно. Тогда идем, а то нас ждут, – мужчина махнул на дверь зала.
Как только торжественная часть прошла, и Вика приняла официальные поздравления, веселье потекло рекой. Взрослые, как всегда, немного посидели и оставили молодежь.
В этот раз ящик спиртного все же материализовался из воздуха, и пожелание Риты «повеселиться от души» для многих зазвучало иначе.
Алекс не раз напомнил Эллен об обещании, но она никак не могла взять себя в руки – все время думала о папе. Он привык доводить дело до конца, поэтому она боялась за него.
Эллен стояла у окна и смотрела на вечерний лес, немного отодвинув штору. За стеклом царило природное спокойствие, за спиной кружила радость. В самой Эллен не было ни того, ни другого.
– По какому поводу грусть? – Денис ворвался в ее одиночество.
Она обернулась, и губы сами расплылись в улыбке.
– Тебе идет все черное, знаешь? – не удержалась она от комплимента. Глаза парня заблестели, полные губы тронуло плохо скрываемое удовольствие.
– Не так, как тебе синее, – он скромно улыбнулся и добавил: – Прости, не могу выкинуть тот образ из головы.
Эллен вспыхнула от смущения, поняв, что речь не об ее «выпускном» платье, а о внушении, что принадлежало только Диме.
Она украдкой посмотрела на синеглазого обманщика, который сидел у бара и вертел в руках бокал. Нелли, конечно же, вертелась рядом.
– Вы так и не поговорили? – спросил Денис, проследив за ее взглядом.
– Кажется, не о чем разговаривать.
– Ну вы и упрямцы.
Денис сложил руки на груди, замялся, он будто решался что-то сказать.