- А хрен его знает, я особо не вслушивался, – брезгливо поморщившись, ответил сержант. – Ломки у него героиновые, дозу хочет. Он сначала чё-то про какой-то остров плёл, или долину, не помню точно, про бабу какую-то охрененно красивую, про птичек разных, а потом я болт забил на этот бред. Слушай, я пойду чайку глотну, не в службу, посмотри, чтобы он не слишком себя царапал, а то спишут на то, что мы его били.
Просто так
На полу лежит книга. Она о любви, я это знаю, хотя не читал её.
На кровати лежит женщина. Я едва с ней знаком.
В комнате пыль. Луч света из окна наглядно демонстрирует это.
Утром всё иначе, утром всё по-другому.
Безумно хочется кофе.
Ароматного, терпкого, чтобы чашка грела ладони.
Женщина улыбается во сне и поворачивается набок, спиной ко мне. Тонкое одеяло обволакивает её талию, подчёркивая вопиющую женственность. Словно под него положили гитару.
Какое банальное сравнение.
Какое пошлое.
Я наклоняюсь над книгой, осторожно, стараясь не шуметь, поднимаю её и раскрываю на середине. Текст как текст, ничего особенного. Я открываю титульный лист.
«Гордость и предубеждение».
Смешно.
Женщина произносит моё имя во сне, затем что-то бормочет, чего я не разбираю и снова улыбается. Похоже, я ей снюсь.
Безумно хочется кофе. Но его нет. Есть чай. Она не пьёт кофе. Так она сказала ночью.
Я подхожу к окну.
Через чистое, старательно вымытое стекло виден широкий проспект.
Утреннее солнце играет бликами на крышах проезжающих мимо автомобилей, прячется среди лакированной листвы берёз и клёнов, солнечными зайчиками мерцает в окнах высотки напротив.
Мне хочется быть приятным.
Я наспех обуваюсь, суя ноги в зашнурованные туфли, и выхожу из квартиры, аккуратно закрывая за собой дверь. Её ключом.
Пускай она проснётся и увидит цветы и фрукты.
Я не знаю, зачем мне это надо.
Возможно, это просто благодарность. За её улыбку во сне. За горячий шёпот ночью. За понимание вечером накануне.
А возможно, я просто эгоист и хочу произвести впечатление.
В любом случае, ей понравится это утро.
Я выхожу из подъезда, иду к ближайшему супермаркету и рассматриваю спешащих на работу людей. Они уже устали. Заранее.
Я их понимаю. Даже сочувствую. Но это ничего не меняет.
Магазин закрыт. Откроется в девять. А сейчас начало седьмого.
Торможу прохожего, молодого парня в наушниках, интересуюсь, есть ли здесь круглосуточный магазин.
Он останавливается, вынимает из уха гарнитуру и спрашивает, что мне нужно.
Я повторяю вопрос.
Он показывает рукой за мою спину и двигается в ту же сторону, не дожидаясь ответа.
Благодарю и иду вслед за ним.