— Что означает «Нури»? — незнакомый голос, впервые проклюнувшийся среди моей тишины, настораживает. Пытаюсь вслушаться в то, что он произносит — это может помочь.
— Нур — свет. Нури… светлая? Имя? — к диалогу подключается второй голос. На октаву выше.
— Она все время кого-то зовет?
— Похоже на то.
Они говорят обо мне. И о Нури. Они знают, кто она?
— Кто её привез? — как бы невзначай интересуется один из присутствующих. Первый.
— Каллен, — следует незамедлительный ответ. Капелька отвращения в нем проскакивает.
— Сам? Девушку?
Писклявый усмехается. Злобно, неприятно:
— Ну не мужчину же тащить к себе, Джаспер.
По моей спине пробегает холодок. Совсем не вовремя.
— Ты думаешь, он её?..
— Всему свое время. Может, и нам потом достанется.
— Ради этого стоит посидеть.
— Стоит. И ради того, чтобы не дежурить на вахте.
Они переговариваются тише, пока совсем не замолкают. Но нить разговора ускользает куда-то далеко-далеко, и ни меня, ни Нури не касается. Я так и не смогла ничего понять, кроме того, что какой-то человек, преследуя собственные цели, принес меня сюда. К этим двоим. «Потом и нам достанется».
— Как ты думаешь, их женщины красивые? — неожиданно для меня разговор возобновляется. Но ещё неожиданней то, что я чувствую… пальцы. Пальцы на груди. Но сбросить не могу — тело не слушается.
— К чему вопрос? — хмурится собеседник писклявого. Судя по всему, не он прикасается ко мне.
— К тому, что есть возможность узнать, Джаспер, — сладко проговаривает незнакомец, медленно спускаясь вниз, по краю какой-то ткани. Сорочка… моя сорочка!
Он полон намерений прикоснуться к коже, а не к одежде. Не пытается этого скрывать. Пальцы уже на талии…
Вздрогнув от холода, я, сама того не ожидая, открываю глаза. Прямо-таки распахиваю. Первый пугается. Второй, если судить по усмешке, нет.
— Она проснулась, Эван.
— Я вижу, — мой истязатель кивает. У него кремовые волосы, синие глаза и тонкие брови, прямо как нарисованные. А ещё противная, пугающая ухмылка, — так даже интереснее…
Холодные прикосновения поднимаются к животу. Маленьким кружком обводят солнечное сплетение.
— Тебе лучше остановиться, — напряженно констатирует факт второй человек, находящийся в комнате. Он похож на писклявого — разве что черты лица чуть помягче, без безумного выражения в глазах.
— Ты мне будешь это говорить? — синеглазый улыбается шире. Цель почти достигнута — осталось не больше сантиметра. И это не глядя на то, что от каждого движения меня передергивает. Он, по-моему, наслаждается видом дичи, умело загнанной в угол. Иль в тюрьму тела. Собственного же.