— Попейте, — предложил он, — так быстрее согреетесь.
На Уилтока Каллен бросил одобряющий взгляд, от которого тот вежливо улыбнулся. Видимо, он опасался, что такое предложение босс мог посчитать наглостью.
— Спасибо, — слишком сильно стесняясь поврежденной кожи, чтобы скрыть это, девушка очень нерешительно забрала предложенную чашку. Но как только истосковавшиеся по теплу пальцы коснулись горячих стенок, стеснение отошло на задний план. Прерывисто выдохнув, Изель крепко-крепко прижала к себе неожиданный дар.
Джас тем временем включил печку на максимум, оба вентилятора направив в сторону продавщицы.
Эдвард, наблюдающий за ней, едва ли не с радостью заметил, что больше она не считала их насильниками или маньяками и чувствовала себя свободнее. Похоже, даже немного расслабилась.
На окне красовались нарисованные морозом узоры, внутри которых, как в рамке, как на чудной картинке, при свете фонарей шоссе красиво летели вниз снежинки. Каллен никогда не считал снегопад привлекательным, но сегодня думал как раз наоборот. Любовался им… и Изель тоже любовалась, что было видно по ее зачарованному взгляду за окно.
— Что же вы в такую погоду так легко одеваетесь? — пожурил Эдвард, поправляя пальто, чуть сползшее с плеч своей новой обладательницы, — нужно гораздо теплее.
Ее синие губы дрогнули в улыбке, оторвавшись от кофе. Эдвард второй раз получил теплый карий взгляд, залитый благодарностью и незаметными огоньками смешинок.
— С утра погода была куда лучше, — объяснилась она. В салоне горела лампочка, пусть и тусклая, а значит, его лицо она видела достаточно хорошо, прямо перед собой. Но не дрогнула и не испугалась. Улыбка была все той же, искренней. Шрам не вызывал в ней отвращения… она понимала, каково это.
— Вы здесь с утра? — недоумевающий от ее спокойствия, которого сам добивался еще три минуты назад, спросил Эдвард, чтобы хоть как-то вернуться к разговору. Отвлечение было слишком близко…
Сделав еще глоток, Изэль неспешно кивнула. Медленно, но верно из посиневших, практически лишенных цвета, губы становились красными.
— Эта работа всего на десять дней, потому график достаточно жесткий.
— И до какого времени вы здесь?
— До десяти. С восьми до десяти.
Бросив взгляд на часы, Эдвард уловил, что стоять ей здесь еще полтора часа. Время сравнительно небольшое, тем более после того, как погреется и выпьет еще кофе… должно хватить. Но непонятное опасение, забравшись внутрь, запершило в глотке.
— И что же, вы здесь совсем одни?
Этот вопрос по вкусу ей не пришелся. Едва отогревшись, Изель снова вздрогнула, крепко поджав губы — сомневалась, какой ответ правильнее дать. Окончательно, значит, еще не поверила, зачем в этой машине.