Я вышла и увидела в оливковых глазах то, обо что так боялась споткнуться — мрачную убежденность.
Похоже, Эдвард понял все задолго до меня.
А теперь…
— То есть, беременность наблюдается?
— Верно, мистер Каллен, — гинеколог указывает на УЗИ-снимок, что я сжимаю в руках, — вот то самое плодное яйцо.
Муж даже не оглядывается на фотографию.
— И что с ним не так?
Я не перебиваю доктора, даже не плачу. Мне впервые кажется, что во мне пустота. Там, внутри, в матке… долгожданный маленький человечек. Создание, что я так хотела. И которого у меня никогда не будет.
— В первую очередь нас насторожило несоответствие плодного яйца размеру, типичному для этого срока, — спокойно продолжает повторять миссис Джулис мужу все то, что уже сказала мне, — затем, по результатам анализов, мы получили убедительный результат. Дело в том, мистер Каллен, — она ни на мгновенье не отводит глаз от него, отвечая на традиционный серьезный взгляд, от которого я порой прячусь, — что беременность может остановиться на определенной стадии и больше не развиваться. В таком случае она называется замершей. С чем мы и столкнулись.
…Все-таки, в действительности, повторяемые, эти слова звучат хуже, чем в моих фантазиях. Каменная стена, держащая слезы в узде и заставляющая смотреть на желтую таблетку, колеблется. Я прерывисто выдыхаю и не могу найти в себе сил остаться на прежнем месте.
На многострадальной кожаной кушетке, до крови закусив губу, приникаю к плечу Эдварда. Утыкаюсь лицом в его джемпер, пахнущий до боли знакомым одеколоном. Плачу.
Мужчина, не ожидавший ни такого ответа доктора, ни подобной реакции от меня, рассеяно накрывает пятерней мои волосы. Пытается успокоить?..
— Беременность остановилась?
— Такое, к сожалению, случается, мистер Каллен, — доктор ободряюще глядит на меня, но её ободрение мне неважно, — существует множество причин, но судя по тому, что ваша супруга абсолютно здорова, скорее всего, мы имеем дело с генетической ошибкой.
Чудесная фраза. Я усмехаюсь ей сквозь слезы. А объяснение — под стать.
— Можно по-английски? — Эдвард раздражается сильнее, когда видит, что плачу я всё больше. Ему нужно поговорить с доктором, но и мне он нужен. Слава богу, он понимает. При всем том, что испытывал к этому безвинному созданию, оно — часть его. Хоть и мертвая теперь.
— Природа умнее нас всех вместе взятых, — гинеколог пытается поймать мой взгляд, будто ее слова могут утешить, — она не дает развиваться неполноценному, с отклонениями от нормы ребенку. Порой случается самопроизвольный аборт в таких случаях, а порой мы наблюдаем замершую беременность. Но потом, миссис Каллен, женщины рожают и двух, и трех здоровых, выношенных малышей.