Он тяжело откидывает голову на койку. По коже текут слезы. Сбитое дыхание так просто не восстановить.
— Свободен от грязи, — произносит шаман, смахнув зеленую траву со лба Каллена, — через десять минут встанешь и пойдешь в свой дом. Спи много, ешь много. Слабость скоро кончится. И ты станешь здоров.
Замечательное сообщение.
Выдохнув, я склоняюсь к Эдварду, не отпуская его рук. Нахожу губы, трепетно целую.
— Больно?
— Нет, рыбка…
Я касаюсь своими щеками, не боясь измазаться в масле, его щек. И по сумасшедшему ярко, облегченно улыбаюсь.
Усталые темные оливы встречают меня той же улыбкой. Но куда, куда более счастливой, не глядя даже на общее свое состояние.
— Люблю тебя, — хрипло признается Эдвард. Тише капельки масла, падающей на пол.
— Люблю тебя, — киваю я. И обнимаю его, самим фактом существования этих объятий, поклявшись больше никогда не отпускать.
Среди гостей, приглашенных к участию в нашем сюрпризе, помимо Даниэля и Аро, ставших в нашем доме самыми частыми гостям, а так же моих родителей, гордившихся своим зятем, есть еще несколько близких друзей. С кем-то Эдвард познакомился на тренинге серферов, с кем-то встретилась я, гуляя с Полин. А некоторых мы и вовсе узнали вместе на праздниках в городе или детском саду. Эти люди стали для нас подтверждением той новой жизни, что мы начали. И потому они особенно дороги нам. Эдвард будет рад.
— Через десять минут, — сообщаю я всем собравшимся, выглянув в окно, — Апполинария зайдет первой, потом — наш именинник. Тогда и начинаем — я дам сигнал.
Все понятливо кивают.
Аро, подмигнувший мне рядом с проигрывателем, помнит свою задачу — включить музыку. А Даниэль, все-таки укравший еще одну тарталетку, готовится отпускать шарики. Улыбается.
У них с Аро все получилось. Наладилось, настроилось, вошло в колею. Любовь преодолевает многие преграды, даже если они кажутся самыми невероятными. Любовь — это движущая сила, которую нужно еще поискать. И эти двое, не глядя на предрассудки, не глядя на сложности, все-таки выстояли, не утеряв и капли своего чувства. Они победили.
И мы победили.
Большие деньги не стали камнем преткновения, как того боялась я.
Головные боли, почти полностью исцеленные тем шаманом, не стали камнем преткновения, как боялся Эдвард.
И рождение Полин… наша светлая девочка окончательно вернула в нашу жизнь солнце. С тем самым первым положительным тестом на беременность…
Это произошло через четыре месяца после нашего визита к доктору в Джорджии — и через три, после посещения Врачевателя в этой страшной хижине. Эдвард оправился, сумев, как и обещал абориген, полностью преодолеть все последствия болей и, хоть боялся их возвращения — и боится до сих пор — справился. Он потом много раз напоминал мне, сколько я ему это повторяла… и уверял, что без меня бы не смог… но это неправда. Его внутренняя сила, его стойкость и его решимость привели нас к счастливому финалу.