— И, небось, датская?.
— О, сарказм! Почему вы усомнились?
— Вы иностранец, Лукас или каквастам… Русские секретные службы, да и не только русские, любые — иноземцев на службу не берут. Дания слишком маленькая и бедная страна, чтобы держать агентуру по всему свету, тем более в этой жо… гхм, дальней точке мира, опять же Джо… вы англичане.
Расмуссен покачался с пяток на носки.
— Хмм… неплохо! Да, мы служим ее величеству королеве Виктории.
— Это я понял, мне другое интересно. Откуда вы узнали про донос? И мою настоящую фамилию.
— Чиновники продажны. Некоторым мы платим. Мы опередили отца Георгия, хвала бюрократии. Билли и Джон были посланы к Сарапульскому немедленно, нашли вас, проследили за вами и обнаружили неподалеку от села, в тайге, некий механизм на колесах. А в нем отыскались бумаги на имя Николая Михайловича Блинова. Хорошая каллиграфия, просто превосходная печать, а портреты! Без этой растительности вы намного лучше выглядите! Но даты! Даты поразили меня в самое сердце. Я немедленно сел на первый же корабль, добрался до Сарапульского, познакомился с вами, купил вашу икру, дал вам шанс уехать и приставил наблюдателей. Все просто.
Да, действительно… и сжечь машину было нельзя, там бы весь лес выгорел. Вместе с деревней. Чего уж теперь… Да, вот еще что:
— Лукас, и вы и иеромонах сказали, про таких, как я. А что, их много?
Рассмуссен поднимает руку, обрывая меня и поворачивается на звук шагов с лестницы:
— Детали потом. Сейчас у нас есть срочное дело.
В подвал спустился один из его подручных:
— Повозка готова.
Расмуссен оглядел подвал, дернул головой вправо:
— Джон, приступайте. Николай Михайлович, вам лучше подняться наверх и следить за обстановкой.
Из этого подвала хотелось задать деру, куда глаза глядят и чем быстрее, тем лучше. потому дважды меня просить не нужно. Я направляюсь к выходу, но останавливаюсь. Мой нательный крест, подарок и единственная память о семье. Делаю шаг к столу, нахожу его, сую в карман и поднимаюсь по лестнице. Навстречу, перепрыгивая ступеньки, тарахтит башмаками Билли. Да что за наказание такое! Сначала попы, теперь англичане на мою голову. Чего вы ко мне привязались? Удрать прямо сейчас? А толку? Куда мне от них деваться в маленьком Николаевске? В тайгу уйти? Перед самой зимой? Да проще сразу вздернуться, чтоб меньше мучатся… Выхожу на поверхность и оказываюсь в громадном амбаре. Бревенчатые стены, штабеля мешков, бочки, ящики… посредине широкий проход к воротам, в нем телега с лошадью. Легкий запах навоза… Подхожу к воротам, сквозь щели видна пустая улица, где с одной стороны дома, с другой лес. Через пару домов улица кончается, а дальше сплошная чаща, в которую уходит грунтовая дорога. Тем временем англичане по одному выволакивают из подвала связанных монахов и сваливают на телегу. Что они намерены делать с ними? И со мной? Да что захотят, против троих у меня шансов нет, они четверых вырубили на раз. А уж одного меня… а меня ведь не обыскивали! Ни те, ни другие. И револьвер… вот он, за поясом. Заряжен. И патроны… тогда расклад другой. Приободряюсь. Из подвала выходит Расмуссен.