— Доложите о вашей обстановке.
— Продвигаюсь к намеченной цели. Ещё пара километров и буду на месте и готов к исполнению задания.
— В прямой контакт с врагом вступали?
— Никак нет. Противник находится в непосредственной видимости, — на фоне теплиц в образе прицела показались две фигуры худощаво-гротескного типа, чьи тела блестят и отражают небосвод на металлическом покрытии. — Два боевых дрона, но меня они не видят, — полушёпотом пояснил мужчина. — Всё в порядке.
— Хорошо, у нас появились новые сведения с разведывательного аппарата. В городе у здания, отмеченного как административный центр, постепенно собираются войска. Судя по манёврам, они выстраивают оборонительный периметр.
— Спасибо за сведения, — тихо, вполголоса, произнёс в передатчик у губ Маритона, перейдя сразу к вопросу. — А как обстоят дела на фронте?
Ответом ему стала такая же безжизненная речь, преломлённая статическими помехами:
— Армия Рейха начала наступление на укрепления Информократии и столкнулась с ожесточённым сопротивлением со стороны оборонительных систем и войсковых подразделений. Их взяли со всех сторон, к тому же флот пытается прорваться к берегу и высадить десант.
— Хорошо.
— Конец связи.
Роботы, обученные для войны, минули коридорчики меж теплиц, оставляя пространство небрежно пустым, даже немножко заброшенным, оставляя его разбавлять только клубами яркой коричнево-оранжевой сухой земли.
Фермерские угодья под тенью огромного административного комплекса, где сидит сам Легат и руководит обороной, а свет шпиля, словно бы заманивает к себе, подзывает и приглашает на разрешение старого спора. Только сейчас нет поводов вершить правосудие в соответствии с убеждениями морали, ибо план операции поставлен на кон и любое отклонение от него опасно целым поражением сегодняшним наступлением. А поэтому мужчина, рассматривая городские красоты, отбрасывает всякие мысли о личном, вспомнив про детали операции.
Проникновение на территорию врага, проведение разведки, выявление слабых мест в обороне и при возможности ликвидация высшего командования и парализация обороны. Аурон, отдавая подобное указание, явно полагал, что Маритон раз знает приватности информократической системы, готов в одиночку сдюжить с ней и с определённой лёгкостью исполнить все поручения. Маритон так думает, хотя знает, что только он один может надеяться на успех, ибо все остальные в группе ничего не знают о том, что есть Информократия с её системами, правилами и стилем существования.
«Что ж, раз таков приказ» — подумал Маритон и вновь поднялся, осмотревшись по сторонам. Ему необходимо в пределах оставшегося полчаса выведать о состоянии обороны и пробраться в шпиль. Задача практически невыполнимая, неимоверно тяжёлая и скорее всего провальная, но всё же мужчина идёт вперёд, позабыв про всякий страх быть пойманным или убитым.