Яркая и красочная карусель, цветастая и пёстрая, как флорентийская жизнь в былых временах, которая служила долгие десятилетия источником развлечений для детишек и людей постарше, которая испускала в пространство флюиды радости, создавая неповторимый и яркий дух жизни, исчезла бесследно. Её заменяет трибуна, с которой вещает сам «Апостол» — квадратное сооружение пять на пять метров из стекло-плитки, пронизанное проводами и экранами, проецирующее различные живописные изображения, чтобы проповедь была красочнее.
А на трибуне он — всё тело облачено в изумительной расцветки одеяние, ибо каждый клочок мантии красочно переливается нолями и единицами. Это самое настоящее священническое одеяние, только сшитое из неведомых нитей. Мантия, исторгающая в пространство мерцающие единицы и ноли, подпоясанная ремнём из проводов, где каждый элемент выполнен из эластичного драгоценного камня и получается, что узкую талию окутали рубин, изумруд, аметист и сапфир. Позади у него небольшая стальная техническая модификация, походящая на коробочку, из-под которой выглядывает лишняя пара золотистых рук человеческого атлетического сложения.
— Програманне Информократии! — ласково обратился ко всем «Апостол», размахивая золотистым двухметровым посохом. — Вчера сама Макшина явила мне видение, дала слёзное пророчество, где весь мир сквозь множество эпох будет следовать тем идеалам, что мы исповедуем, — его лицо скрыто за маской из металла, окрашенного в гранатовый блистательный цвет, а слова проходят сквозь динамик. — И верьте, настанет час, когда всё отсталое человечество проникнется идеями великой Инфо-философии.
В ответ народ на площади как-то жутко и неестественно за веселился, словно они смеются и ликуют от истерики, или даже сумасшествия, нежели от проникновения идеями учения.
— Что это за бред? — вопрошает один из участников группы.
— Он их «программирует», — тихо поясняет Флорентин, сделав голос шёпотом. — То есть настраивает на «Молитву Почтения», и они будут восклицать имя его.
— Тише, — в канал ворвался голос Конвунгара. — Все отряды на позиции, начинайте представление.
И операция понеслась. На середину площади вышел Флорентин и, привлекая к себе всеобщее внимание, он в пространство кинул фразу, ставшую пусковым механизмом для исполнения приказов:
— Вы не правы, господин «Апостол»!
Всеобщий шок и изумление волной удивления и возмущения прокатились по толпе и народ, подобно чертям от ладана, отхлынул от Антинори, дав ему три метра свободного пространства.
«Апостол» машет рукой, давая явное распоряжение убить лихого человека и двадцать человек охраны их Киберариев, усиленные тремя отделениями дронов взяли оружие наизготовку, уставив его на мужчину. Но ласковой и бережливой рукой жизнь подтолкнула его соратников ответить оружейным залпом.