– Езжайте домой, Элеонора! – приказал некромант сквозь зубы. – И я надеюсь, что вы забудете дорогу к этому дому!
Не дожидаясь ответа, он вышел, отдал короткое распоряжение извозчику и, небрежно помахивая тростью, зашагал к причудливому особняку. Зашел или нет, девушка уже не видела: карета развернулась и покатила обратно в респектабельную часть Уолтерфолла.
Экипаж остановился у калитки, через которую Элеонора выходила. В любое другое время девушка смогла бы оценить этот жест, позволявший ей вернуться в дом незамеченной, но сейчас она была слишком зла на лорда Уиллморта, распоряжавшегося женой, словно та была его собственностью.
Хотя Элеонора действительно была его собственностью. Более того, она была обязана ему жизнью и свободой. При мысли об этом девушка вскочила и закружила по гостиной, где сидела уже битых полчаса, пытаясь совладать с собственным гневом.
Огонь в камине ярко вспыхнул. Дом уже привычно вздрогнул, с явным укором скрипнув ставнями.
– Вы решили спалить этот мавзолей?
Веселый голос заставил девушку вздрогнуть. Дом возмущенно хлопнул дверью. Элеонора задрала голову.
– Леди Альмерия! Что вы здесь делаете?
– Скучаю. – Призрак грациозно спустился и замер над полом. – Мой драгоценный племянник установил защиту и на свое ведомство, и на королевский дворец, а ходить без приглашения даже к своим друзьям я считаю неприличным. К тому же, увидев меня, кто-нибудь может упасть в обморок!
Элеонора невольно улыбнулась, представив себе, как леди Альмерия пикирует с потолка во время бала.
– Ваше появление произвело бы фурор!
– Особенно у Клодиль. Вы ведь туда ездили, верно?
– Да. – Элеонора недоверчиво посмотрела на леди Альмерию. – Это вы подслушали разговор, а потом сказали племяннику, где я?
– Сохрани меня Триединый от ваших семейных ссор! – Призрак тетушки сделал оберегающий знак. – В отличие от вашей горничной я молчала как рыба!
– Мэри-Джейн? Она не могла предать меня!
– Она лишь рассказала лорду Уиллморту о вашем разговоре. Насколько я знаю, этот несносный мальчишка угрожал ей своим даром. Не думаю, что он действительно собирался натравить Тьму на бедную женщину, но этого оказалось достаточно.
Элеонора скрипнула зубами.
– Это переходит все границы! – прошипела она.
– О, у Джона их никогда не было! Иначе он не стал бы тем, кем стал! – Альмерия расправила оборки на платье и вновь подняла глаза на собеседницу. – Скажите, могу ли я быть с вами откровенной?
– Думаю, да.
– Хорошо. – Тетушка покусала губу. – Видите ли, мой племянник… Джон… он – неплохой человек, но… как бы это помягче выразиться? За последние годы очерствел. Он столько раз оказывался прав, видел предательство, жадность, похоть… что совершенно перестал считаться с мнением других людей… и не только людей…