Но, видя, что может перестараться и моё очередное возбуждение не за горами, дама решила меня пожалеть.
Со смачным чмоком освободила меня из плена и, поднявшись с пола, произнесла, спокойно глядя в мои глаза:
— На большее, увы, времени нет ни у меня, ни у тебя, но думаю, что и ты будешь теперь ждать моего звонка, а когда будет оказия, позвонишь сам. Номер я пока менять не собираюсь, так что жду звонка, и сама тебе позвоню, узнаю, как устроился в детдоме. Штаны одень, да и собираться мне пора, а пока пара слов. О тебе непосредственно. — И, видя, что я уже начал нормально соображать, продолжила. — Восстановление у тебя странно проходит. Я не могу сказать, чем это всё обуславливается, но вот на обследование тебе надо будет приехать. И сегодня я такие наставления по телефону Яковлевича попросила в эпикризе написать. По возможности. Но сначала позвони, чтобы я была на месте и тобой позанималась.
Потом столь же лукаво улыбнулась.
— Мне и одной хорошо, мой оракул, но вот сына и правда хочется! И кто знает, может, и без мужа я смогу его заполучить? Нет, с этим-то, как раз, проблем нет, но хотелось бы по любви…
Опять этот взгляд.
И опять.
Бздынь, бздынь, бздынь.
— Меня уже торопят, — печально говорит она, — ключ потом Сергеевне отдашь, или лучше Марине Николаевне, я ей позвоню, подруга какая-никакая всё-таки.
И прильнула ко мне, чмокнула в район шеи.
— Спасибо за всё, и жду на обследовании, — смеясь, произнесла она, — открывай, Казанова!
— Почему Казанова? — изумился я.
— А кто Марину пригласить на отвальную успел? — спрашивает она.
— Так это ещё до того, как у меня вечерняя прогулка наметилась в ваше дежурство, — оправдываюсь я.
— Да ладно, не оправдывайся, — смеётся она. — Ты мальчик видный и силён, — а глазами показала мне на мою, только что застёгнутую ширинку. — С Мариной и вовсе можешь не стесняться, она очень любит юных кавалеров, и размер для неё тоже имеет не последнее значение. Яковлевич поэтому и просто друг — не прошёл тест, но вот у тебя, думаю, есть шанс сдать его с большим успехом.
— Ты можешь так спокойно об этом говорить? — сделал я удивлённое лицо.
— Я же не юная девочка, хотя когда то и была. Неопытной и большой идеалисткой. А сейчас, ничего против не имею, — улыбается она. — Тем более, ты очень удобен, уж прости, скажу честно. Про размер твой по отделению, среди медсестер, да чего там, и врачей тоже, сказки рассказывают, кстати, с подачи всё той же Марины Николаевны. Ну и второе, и основное, несмотря на твой возраст, у тебя есть ещё одно преимущество.
— И какое? — удивился я не на шутку.