— Сури! — Они догнали ее в коридоре, по которому она немного растерянно шла. — Сури, постой! Это не то, что ты думаешь! — Игнат опередил ее схватив за плечо. Он так же был красным, словно помидор.
— О чем вы? Что я не так подумала? Вы давно не виделись, ну так наслаждайтесь… — Сури немного резко отбросила его руку со своего плеча и теперь уже нормальным шагом пошла в направлении библиотеки, находившейся через три двери от ее комнаты. Она не была удивлена или разочарована, но, едва увидев их вместе, на нее накатила какая-то странная тоска, словно она была третьей лишней.
— Да постой же, Сури! — Он схватил ее за запястье и тут же пожалел об этом.
— Убери руки! — взвизгнула Сури, и мощный удар в челюсть, невообразимый от такой хрупкой девушки как она, отбросил его на три шага и заставил покатиться по полу.
Линика испуганно выдохнула, уставившись на эту картину. Сури так же несколько секунд стояла, переводя взгляд то на свою руку, которой только что ударила друга, то на испуганную Линику, застывшую словно бледная статуя, то на Игната, поднимавшегося с пола, зажимая дрожащей рукой разбитые в кровь губы.
— Прости Игнат! — Она тут же бросилась к нему и помогла ему подняться. — Я-я-я… Я не хотела! — Сури даже немного заикаться начала от страха. — Я не знаю… Я не… — Она так же прижала руки к губам, глядя на то, как подбежавшая Линика вытирает своим платком кровь, струящуюся по его подбородку.
Он махнул рукой, показывая, что все в порядке, хотя, судя по тому что он с трудом сдерживал боль, она поняла что травму нанесла куда более серьёзную чем могла представить. Видимо, она сломала ему челюсть. Быстро схватив за руки обоих молодых людей, она рывком бросилась обратно к себе в комнату, таща их за собой.
Втолкнув Игната в кресло, она тут же кинулась рыться в небольшом шкафчике, висевшем на одной из стен. Достав оттуда зеленоватое зелье, она вернулась к друзьям и жестом велела парню запрокинуть голову.
— Сейчас будет больно, но потерпи, пожалуйста! — Она резким движением свободной руки схватила его за подбородок и с хрустом вернула его челюсть в нормальное положение.
Игнат издал стон, больше похожий на рык дикого зверя, а его руки едва не отломали деревянные ручки кресла, но экзекуцию он выдержал с честью. Взглядом велев Линике поддерживать его подбородок в таком состоянии, Сури принялась вливать ему зелье в рот. К чести Линики, взгляд Сури она поняла, и в точности выполнила ее требование.
Через полчаса, проведенных в гробовой тишине, прерываемой лишь тяжелым дыханием парня, в комнате наконец зазвучал его усталый голос: