– Никаких вопросов, – сказал Ричер.
– Так ты не против?
– Меня это вполне устроит, – кивнул Джек.
– Хорошо.
Ричер захлопнул дверь, заскрипели петли, а Холланд запер замок и спрятал ключ в карман. Они вернулись к машинам, шеф снял перчатку с правой руки в обжигающе холодном воздухе и протянул ладонь Петерсону. Тот сорвал свою перчатку и пожал протянутую руку.
– А теперь слушайте, – сказал Холланд.
Он распахнул дверцу в свою машину, снял микрофон радиопередатчика и вытащил его наружу. Затем включил рацию, набрал общий код и заговорил:
– Леди и джентльмены, сегодня помощник шефа полиции Петерсон обнаружил большую партию наркотиков. Полагаю, это будет крупнейший перехват в нашей стране. Завтра он обратится в УБН в Вашингтоне и сообщит подробности, а еще через тридцать секунд наш полицейский департамент станет одним из самых знаменитых в стране. Я его уже поздравил. Как и всех вас. Еще одна ночная работа, достойная наших добрых традиций.
Он отключился и бросил микрофон на сиденье.
– Спасибо, шеф, – сказал Петерсон.
– Не стоит благодарности. И все же вам не следовало приезжать.
Было без пяти одиннадцати вечера.
Осталось пять часов.
Конвой Платона, состоящий из трех автомобилей, ждал у неприметных ворот в проволочной ограде вокруг летного поля, находящегося на тысячу семьсот миль южнее. Ворота были сильно побитыми, перекосившимися, с висячим замком. Основание ограды заросло сорняками, рядом валялся мусор. Однако летное поле находилось в хорошем состоянии. Оно было военным, стало гражданским, потом вновь перешло в руки военных и опять было продано гражданским лицам. Здесь имелась длинная посадочная полоса, ангары, офисы и большая парковочная площадка для частных самолетов. Они стояли, аккуратно выстроенные в ряд, накрытые брезентовыми чехлами.
Платон не пользовался маленькими самолетами. У него был «Боинг 737». Самая большая машина на парковке. Самолету было двадцать лет, и Платон стал его третьим хозяином. Впрочем, никто этого не знал. Только компьютерные фанаты способны узнать дату производства самолета, но они не такие придурки, чтобы сообщать кому-то о своих находках. Платон заявил, что самолет построен по его заказу год назад в штате Вашингтон. На самом деле он слетал в Аризону, где в специальной мастерской с самолета полностью сняли краску и отполировали обшивку – теперь он стал темно-серым, блестящим и зловещим. Те, кто занимались его обслуживанием, регулярно проводили дни и даже недели, натирая его глиняными брусками и карнаубским воском. Он был отполирован, словно выставочный образец. Платон им гордился. Он стал первым в семье владельцем «Боинга».