Холланд вернул микрофон на место и снова снял трубку.
– Ким Петерсон еще ничего не сообщили, – сказал он.
– Не нужно звонить ей по телефону, – сказал Ричер. – Лучше сделать это лично.
– Я знаю. Сейчас позвоню дежурному, чтобы он отвез к ней тебя. Я хочу, чтобы это сделал ты. Дежурный доставит тебя к ней и заедет за тобой через час. Часа хватит.
– Вы серьезно?
– У меня нет на это времени. Я буду очень занят здесь.
– Но у меня нет статуса, – сказал Ричер. – Я всего лишь незнакомец, случайно проезжавший мимо.
– Ты с ней знаком, – сказал Холланд. – Ты провел ночь в ее доме.
– Это ваша работа, а не моя.
– Уверен, что тебе приходилось приносить подобные известия.
– Дело не в этом.
– Не сомневаюсь, что у тебя хорошо получится.
– Вовсе нет.
– Ты должен, – сказал Холланд. – А я не могу, понимаешь? Не могу, и всё.
Платон провел час на сиденье 1А, слева перед кабиной, но потом его охватило беспокойство. Ночные воздушные перелеты вызывали у него скуку. Днем внизу открывался хоть какой-то вид, даже с высоты в семь миль. Пустые коричневые пространства, но там находилось достаточно дорог, домов и городов, где живут новые клиенты, которые ждут, чтобы их нашли и обслужили. А вот ночью он не мог их видеть. Царившую внизу темноту разрывали лишь цепочки далеких огней.
Он встал и двинулся по проходу мимо своих людей, мимо последнего кресла первого класса в пустое пространство, где раньше стояли кресла эконом-класса, и окинул взглядом лежащее на полу оборудование. Его люди все проверили, однако он сделал это еще раз: ведь он был Платоном, а они – нет.
Продукты, вода, не слишком интересно. Семь курток, семь шапок, семь пар перчаток. Все новое и вполне адекватное. Куртки, большие и теплые, с подкладкой из гусиного пуха. «Норт фейс», – популярный производитель, все черные. Шесть среднего размера и одна на мальчика. Пистолет-пулеметы «Хеклер и Кох». Короткие, массивные, футуристические, смертельные. Его любимые. Еще здесь было семь маленьких рюкзаков, в каждом лежали запасные обоймы и фонарики.
Платон сразу понял, что его люди не учли одну проблему. Лямки рюкзаков следовало выпустить на максимум, чтобы их можно было надеть поверх громоздких курток. Очевидный вывод. Требовалось просто немного подумать, однако они этого не сделали.
Он – Платон, а они – нет.
Лестницы производства американской компании «Вернер» – алюминиевые, длиной в тридцать два фута в раздвинутом состоянии, рассчитанные на максимальную нагрузку в двести пятьдесят фунтов. На всех желтые наклейки с предупреждениями. Они слегка дребезжали из-за работающих двигателей самолета. Каждая весила около двадцати футов. Их придется оставить. Лучше использовать подъемную силу самолета для сорока лишних пачек в вощеной бумаге, чем везти с собой четыре бесполезные лестницы.