Банковский клерк в Гонконге закончил разговор с Платоном и набрал другой номер, в Бруклине, Нью-Йорк. Там было немногим больше трех утра, но трубку сразу взял русский, который платил больше, чем Платон.
Намного больше.
– Я сообщил, что деньги переведены на его счет, – сказал клерк.
– А теперь верни все обратно, – сказал русский.
Клерк щелкнул мышью и пролистал несколько документов.
– Сделано, – сказал он.
– Спасибо, – сказал русский.
Из Бруклина русский позвонил в Мехико. Номер принадлежал местному правоохранительному органу с длинным названием, которое он не мог перевести. Ему ответил полковник. Русский сказал ему, что все идет в полном соответствии с планом.
– Платон уже в воздухе, – сказал полковник. – Он взлетел более трех часов назад.
– Я знаю, – ответил русский.
– Я хочу пятнадцать процентов, – сказал полковник.
Русский немного помолчал, делая вид, что недоволен. Он обещал десять. Девяносто и десять – эти числа долго обсуждались. Для себя русский решил, что должно быть восемьдесят и двадцать. Он хотел получить восемьдесят процентов бизнеса Платона. А восемьдесят пять оказалось подарком. Полковник оказался слабым, недостаточно амбициозным человеком, ограниченным во всех отношениях. Именно по этой причине он был полковником, а не генералом.
– С тобой нелегко договориться, – сказал русский.
– Ты можешь отказаться, – ответил полковник.
– Ты говоришь так, словно у меня нет выбора.
– Так и есть.
Долгая пауза для создания нужного эффекта.
– Ладно, – вздохнул русский. – Ты получишь пятнадцать процентов.
– Спасибо, – сказал полковник.
Русский повесил трубку и набрал номер сотового телефона, который было невозможно отследить. Сейчас он лежал на тумбочке в спальне, находящейся в Вирджинии. Там было около трех утра, как и в Бруклине. Та же временная зона. Сотовый принадлежал ручному агенту УБН, работавшему на шурина приятеля двоюродного брата русского. Агент взял трубку, и русский сказал, что все идет строго по плану.
– Я могу рассчитывать на ваше слово? – спросил агент.
Русский улыбнулся. Кабинетная политика в лучшем виде. Агент шурина приятеля двоюродного брата русского отменил приказ продажного агента УБН, работавшего на Платона, и согласился на то, что русский сможет взять под контроль операции Платона на территории США, если не станет вытаскивать государственный метамфетамин из подземного хранилища в Южной Дакоте. Более того, если этот метамфетамин вообще исчезнет, будет даже лучше. Само его существование весьма неприятно: то, что он все еще здесь, что о нем забыли, что он вообще появился в США. Даже продажные агенты сохраняют верность флагу.