– На самом деле нет.
– Я слышала, как вы разговаривали по телефону с женщиной из Вирджинии. Ваш голос показался мне ожившим.
– Это связано с ней, а не с армией. У нее замечательный голос.
– Вы одиноки?
– А вы нет?
Она не ответила. Часы продолжали тикать. Никто не приближался к дому.
За полтора часа Ричер успел сделать четыре обхода дома и почувствовал, что хорошо его знает. Его построили для предыдущего поколения, которое в определенных отношениях было жестче, а в других – мягче. На окнах имелись защелки, на дверях – замки, все из массивной латуни, но им было далеко до мощной брони, которую можно купить в современных хозяйственных магазинах. Иными словами, существовало сорок три возможных способа проникновения в дом, пятнадцать из них – вполне практичных, восемь доступных для одинокого и достаточно разумного противника. Из них шесть было легко предотвратить. Оставшиеся два будет непросто отбить, в особенности из-за присутствия перемещающейся по дому Джанет Солтер. Линии огня постоянно получались неочевидными. Ричер снова подумал, не потребовать ли, чтобы женщина заперлась внизу, но она заметила, что он задумался, и снова заговорила, как будто хотела его отвлечь. Он стоял у окна гостиной и скользил взглядом справа налево – и слева направо.
– Скажите, а кто служил в морской пехоте – ваш отец или мать? – спросила она.
– Простите? – переспросил Ричер.
– Вы сказали, что выросли на военно-морских базах. И у меня возник вопрос: кто из ваших родителей имел к ним отношение? Возможно, оба там служили? Это разрешено? Муж и жена вместе?
– Не могу себе такого представить.
– Так кто же из них?
– Мой отец.
– Расскажите о нем.
– Рассказывать особенно нечего. Он был хорошим парнем, но очень занятым.
– Вы были далеки от него?
– Вероятно, он думал, что я далек от него. На каждой базе жила сотня детей. Мы где-то бегали целыми днями и жили в собственном мире.
– Он еще жив?
– Умер много лет назад. Как и моя мать.
– Со мной было так же, – сказала Джанет Солтер. – Я отдалилась от родителей. Все время что-то читала.
Ричер не ответил, и она замолчала. Он смотрел на улицу. Ничего не происходило. Джек перешел в библиотеку и выглянул во двор. Последние тучи унесло ветром, луна стала ярче, и за окном находился синий, холодный и пустой мир.
Вот только пустым он не был.
Однако никто не приходил.
Прятки. Может быть, самая старая игра в мире. В сознании каждого человека остались древние волнения и страхи. Хищник и жертва. Непреодолимая дрожь удовольствия, когда ты, спрятавшись в темноте, слышишь удаляющиеся шаги. И двойная радость, когда распахиваешь дверь кладовой и обнаруживаешь жертву. Мгновенный переход от первобытных страхов к современному веселью.