Но здесь все будет иначе.
На смех рассчитывать не приходится. Несколько коротких секунд отчаянной стрельбы, запах дыма и крови, оглушительная тишина и замерший на миг мир, когда ты проверяешь, есть ли у тебя ранения. И еще одна пауза, когда осматриваешь своих людей. А потом дрожь, хрип и неотвратимая рвота.
Никакого смеха.
И это вовсе не игра в прятки. На самом деле никто не прятался, никто не водил. Тот, кто находился за стенами дома, прекрасно знал, где Джанет Солтер. Наверняка ему сообщили ее точный адрес. Возможно, подробный план с описанием нужных поворотов, координаты глобальной системы навигации и определения положения. Вот она, сидит рядом и ждет его. Никакого искусства. Просто жестокость. Что немного разочаровывало Ричера. Он отлично умел играть в прятки. В реалиях настоящего мира, а не в детской игре. Хорошо прятался, еще лучше искал. К этому его привела профессиональная необходимость. Он был превосходным охотником на людей. Главным образом на дезертиров. Он узнал, что умение сопереживать является ключевым. Понимание мотивов, обстоятельств, целей, страхов и нужд. Думать, как они. Видеть так, как они видят. Быть ими. Он дошел до такого состояния, что мог провести час с документами, второй час в размышлениях, третий – с картами и телефонными книгами, после чего предсказать здание, в котором прячется дезертир.
Он выглянул на снег перед домом.
Никого.
Лишь пустой белый мир, который, казалось, окончательно замерз.
Ричер посмотрел на Джанет Солтер:
– Я хочу, чтобы вы наблюдали за участком перед домом.
– Хорошо.
– Я мгновенно появлюсь в коридоре. Если кто-то окажется в библиотеке или на кухне, я смогу перехватить его в коридоре.
– Хорошо.
– Оставайтесь в тени, но будьте очень внимательны.
– Хорошо.
– Если вы что-нибудь увидите, сразу говорите мне – громко и четко. Число, местоположение и описание.
– Хорошо.
– И делайте это стоя.
– Почему?
– Чтобы я услышал, как вы упали, если заснете на посту.
Она выбрала удобную позицию в глубине комнаты и невидимую снаружи, откуда просматривался подход к фасаду дома. Рука Солтер все еще лежала на рукояти пистолета. Ричер вышел в коридор, пододвинул стул к телефонному столику с другой стороны, чтобы иметь возможность сидеть лицом к задней части дома. Свой револьвер он положил на бедро. Потом снял трубку и набрал номер по памяти.
– Да?
– Аманду, пожалуйста.
Пауза. Щелчок. Знакомый голос.
– Должно быть, ты меня дразнишь. Два часа назад ты дал мне работу на две недели, а теперь звонишь в надежде получить результат?
– Нет, но я не могу дать тебе две недели. Мне нужна хоть какая-то информация к завтрашнему утру – не позднее.