– Varjon, ki megy? – неожиданно окликнули нас из кустов.
– Balaton! – спокойно отозвался поручик, останавливаясь.
– Pecs! – выдали ему в ответ явный отзыв на пароль и добавили: – Menijen at!
Мы двинулись дальше. Географические пароль и отзыв (Балатон это озеро, а Печ – город в Венгрии) на проход через расположение этих венгров, конечно, были полезной информацией. Однако я не знал, сможем ли мы с графиней вообще воспользоваться этим. И пока мы шли, минуя росший по сторонам тропы кустарник и заросли высоченной крапивы, я подумал – а что нам это хождение вообще даст?
Подозреваю, что этот поручик Келемен, как и положено типичному адьютанту, особой смекалкой и инициативой не отличался. А значит, и действовал строго по стереотипу. Встретив в лице нас с графиней Катой нечто непонятное (персоны вроде нас были, культурно выражаясь, не на месте в логове этих польских «экстремистов»), он первым делом решил отвести нас в ближайший штаб, чтобы сдать нас там с рук и, таким образом, сложить с себя всякую дальнейшую ответственность – пусть вышестоящее начальство разбирается. Ему-то хорошо, а нам? Ну, придем мы в их штаб, и что? Допустим, что командующие идущей в здешней округе противопартизанской операцией венгерские офицеры еще не были в курсе всех наших с графиней «подвигов» и никак не могли связать наше появление на лесном хуторе как с лежащим на просеке со вчерашнего дня планером, так и с произошедшим накануне воздушным боем. Но, по логике, они неизбежно должны были связаться с немецким командованием и доложить об обнаружении в зоне боевых действий графини Дешеффи и крайне подозрительного турецкого коммерсанта по фамилии Йылдырым. А уж немцы-то сразу объяснят им, кто мы такие, и прикажут посадить нас под замок с приставлением часового до приезда гестапо. Хотя, скорее всего, Ката надеялась найти в этом штабе какой-нибудь транспорт (в идеале – автомашину), завладеть им и немедленно рвать когти подальше отсюда. Хуже будет, если телефон в штабе найдется, а вот транспорт – увы.
– А точно в штаб идем? – не оборачиваясь, спросил я у шедшей сзади Каты. Конечно, на банальный расстрел нас так далеко точно не повели бы, но почему бы и не спросить лишний раз? При разговоре следовало избегать любых двусмысленностей, дабы не возбуждать подозрения у поручика Келемена, чья обтянутая мундиром спина маячила на тропе метрах в трех впереди меня.
– Господин поручик сказал, что да.
– И далеко до этого штаба?
Мой вопрос был не праздный. Мы топали по лесу уже минут пятнадцать и пока что не увидели перед собой никого, кроме давешнего «секрета» в кустах. Оно и понятно, спрашивается – какой в лесу может быть фронт и «линия боевого соприкосновения»? Этак можно было запросто попасть и обратно в лапы к польской шляхте.