— Неа, я больше по заграницам как-то. Хотите попробовать?
— За границу?
— Погадать!
— А, давайте!
Антон взял свою чашку, несколько мгновений покрутил ее в руках и, резко перевернув на блюдце, посмотрел на Машу:
— Теперь вы.
— Там кофе.
— По правилам надо допить, если хотите правдивый ответ.
Маша залпом опрокинула в себя оставшиеся несколько глотков, в точности повторила манипуляции Антона и вопросительно подняла глаза:
— Что дальше?
— Думайте о том, что вас больше всего тревожит. Только чашку не отпускайте.
Маша задумалась. Что ее сейчас тревожит? Сука Шакалов! Но это все мелочи… Сердце зашлось, ведь как-то нечаянно Маша про Антоново вспомнила, а там прошлое ее, там Юра… Она взглянула на сидящего напротив мужчину и выпалила:
— Замуж выйду?
Антон оторопело посмотрел на нее и удивленно спросил:
— Реально, беспокоит? Молодую, симпатичную, с жильем и хорошей работой? Тут, не гадая, можно сказать — без проблем! Стоит только захотеть. Другое дело — хотите ли вы этого.
Маша смущенно отвела глаза, а в голове все еще звучал его голос: «Хотите ли?» Действительно, а нужен ли ей кто-то еще в их маленьком с сыном мирке? Чужой мужчина никогда не сможет заменить Олежке отца. Тем более, что ее сын не совсем обычный ребенок. Олег… Вот, что ее беспокоит!
Размышления прервал уже привычный баритон:
— Думаю, можно смотреть.
Антон перевернул свою чашку и стал увлеченно разглядывать дно.
— Что у вас? — поинтересовалась Маша.
— Кхм, много кривых линий. Это означает, что в моем окружении полчища врагов. В общем-то, неудивительно… А у вас что?
Антон приподнялся и заглянул в кружку Марии. Молнией пронеслись обрывки воспоминаний из далекого детства. Тогда его бабка, которую одни называли ведуньей, а другие — ведьмой, гадала какой-то женщине, приехавшей издалека. Пятилетний Антон бегал за удравшим поросенком и сунул любопытный нос в чашку бабкиной гостьи. Там он увидел точно такой же рисунок, что теперь красовался у Маши. Женщина та, вся в слезах, очень скоро уехала, а бабушка еще долго что-то шептала про проклятие и охала, потряхивая седой головой.
— Если честно, не помню, что это значит, — поежившись, соврал Антон. Он не хотел пугать Машу своими предположениями.
Девушка нахмурилась и скептически изогнула аккуратную бровь:
— Зачем тогда гадать предлагали? Думаю, ваша одежда уже высохла.
— Конечно, — прищурился Антон, — если вы запустили стиральную машину. А я, признаться, этого не помню…
— В смысле? Вы же сами клали туда свои вещи!
— Клал. Но я, простите, не привык хозяйничать в гостях. А потом вы со своим кофе… А я последний раз вчера ел. Кстати, где мороженое?