— И что она тебе ответила?
— Она… она меня похвалила, — проговорила Мила грустно, — Сказала, что я молодец и правильно всё сделала. Мне было так стыдно! Я ведь её фактически обманула! И тебя тоже! — Мила посмотрела на свою сестрицу и спросила: — Ты мне веришь?
— Конечно! — легко и с улыбкой ответила Иллири. — Не волнуйся, ты сделала всё правильно. Знаешь, я ведь то же самое сказала своей прабабушке и маме, — добавила она подмигнув.
— Правда?
— Да, мне ведь тоже нужно было им всё как-то объяснить. И ничего лучшего в голову не пришло, — пояснила Иллири. — Но я тоже на самом деле так не думаю. Вы с Настей стали мне настоящими подругами, а ты стала мне ещё ближе, такой же близкой как Сергей.
Иллири подвинулась к Миле и обняла её.
— Мила, я никогда вас не предам! Правда! Я ведь наполовину русская. Мне с вами так хорошо, что я не понимаю, как я до этого без вас обходилась! Ты мне веришь?
— Да, да конечно, сестра! — ответила Мила, тоже обнимая её.
Сергея отпустили только вечером. Коиши продержала его без еды практически целый день. Она сказала, что у него слишком много жира, чтобы так заботиться о пище. Хорошо хоть воду она ему пить позволяла!
Придя к себе, он съел три порции ужина подряд, безмерно обрадовав Сашу своим аппетитом, после чего завалился спать даже не раздеваясь. Илли и Мила, зашедшие его проведать, обнаружили его спящим на кровати прямо в одежде и одном ботинке.
* * *
Рано утром Сергея вновь разбудил Зов Коиши.
«Неужели этот кошмар повторится и сегодня?» — подумал он.
Как только он пошевелился, все мышцы его тела отозвались ужасной болью, так что на улицу он смог выбраться только минут через двадцать. Памятуя о вчерашнем, Сергей впихнул в себя несколько бутербродов и пару чашек кофе.
Они снова бежали вокруг академии, только на этот раз у него получался не бег, а что-то вроде быстрого ковыляния, так что Коиши постоянно на него шипела. В этот раз они пробежали всего один круг, после чего начали разминку, которая, как ни странно, длилась тоже недолго. Как оказалось, это потому что Коиши вовсе не собиралась лишать его возможности ходить на лекции и семинары.
Но вечером, ровно в шесть, она снова возникла на пороге, и их тренировка продлилась ещё четыре часа.
Этот кошмар стал повторяться изо дня в день. В семь утра они бегали и разминались, а с шести до десяти тренировались. Всё на что его хватало после этих занятий, это вымыться под душем, съесть обильный ужин и завалиться спать.
Самыми худшими оказались вовсе не часы тренировок, а то время когда приходилось сидеть за партой. В это время у него болело всё, что только могло болеть. Сергей утешал себя тем, что через неделю или максимум две такого режима, организм его должен был к нему привыкнуть, но вот как пережить это время, он представлял с трудом. Илли, хоть и старалась, но полностью снять боль почему-то не могла, да и помогали её усилия совсем ненадолго.