По приказу капитана эйнхерий, которому Один повелел продолжать пир, подали угощение, хоть короля в зале по-прежнему не было. Музыканты снова заиграли, теперь минорную мелодию, – хотя последнее Локи, возможно, просто показалось. Все разговоры в зале превратились в осторожные перешептывания – обсуждения произошедшего. Прежде чем унесли первую перемену блюд, среди гостей прокатились слухи: Один увидел в темном камне собственную смерть, гибель Асгарда в битве и Рагнарек, конец света.
– Отец скоро вернется? – в пятый раз спросил Тор.
Он не притронулся к еде, лишь резал овощи в тарелке острым ножом на аккуратные кубики.
– Как только узнаю, тебе первому сообщу, – сухо ответил Локи.
– Он тянет время, придумывает, как бы покрасивее соврать о том, что видел, – заметила сидевшая напротив Амора.
Тор яростно на нее воззрился.
– Не смей дурно отзываться о моем отце.
– Неужели? С чего бы это?
– Мой отец никогда не лжет.
– Давай проверим. Это он посоветовал тебе надеть эту миленькую тиару?
Тор машинально потянулся к тонкой короне.
– Нет. Я сам ее выбрал.
– Тогда ладно. Согласна. Наверное, он и правда никогда не лжет.
– Король не станет лгать подданным, – запротестовал Тор, подцепив большим пальцем тиару. Видимо, раздумывал – снять, или пока оставить. – Если будущее, которое он увидел, касается Асгарда, Один обо всем расскажет придворным.
– И все знают, что прежде чем чистосердечно сказать дорогим придворным правду, необходимо сбежать из зала, где все собрались, ожидая речи любимого правителя.
Тор крепко сжал челюсти и обернулся к Локи.
– А ты что смотришь? Это же почти предательские речи.
– Ой-ой-ой, – притворно нахмурилась Амора. – Всего лишь «почти» предательские?
Локи хотелось зажать уши и не слушать их перепалку. Он все думал об отце, о том, как тот медленно, покачиваясь спустился по лестнице, как взглянул на сыновей и что было написано у него на лице.
– Локи, – снова начал Тор, и Локи почувствовал, что сейчас взорвется.
Он швырнул салфетку на стол и отодвинулся от стола.
– Выйду подышать.
– Я с тобой, – вскочила Амора.
– Нет. Я пойду один, – прозвучал решительный ответ, и девушка замерла.
Локи впервые сказал ей нет.
Он незаметно выскользнул из зала через дверь для прислуги, которую они с Тором обнаружили за гобеленом еще детьми. На картине были вытканы валькирии, простиравшие руки к воинам Асгарда и указывавшие им путь на поля Вальгаллы. И грациозные валькирии, и широкоплечие воины потрясали воображение Локи в ранней юности, но сейчас он бесстрастно шагнул за гобелен и направился по тайному переходу.