Амора могла бы забрать душу миссис Ш. Выпить ее силу и оставить тело здесь, в морге, с другими мертвецами, вырезать на языке руну и поднять солдатом, принять в их ряды. Но она поступила иначе: перерезала горло кинжалом Локи и испачкала кровью пол. Если она и не считала себя убийцей прежде, то теперь Колдунье не было никаких оправданий.
Выбор есть всегда. И Амора свой выбор сделала.
А Локи ей это позволил.
Он снова коснулся стекла и уронил руки. Наверное, отпечатайся на них кровь, он бы не удивился.
Воскресным утром станция, с которой должен был отправиться поезд с покойниками, была переполнена. Проводить усопших в последний путь собрались не только родственники в темных траурных одеждах, но и зеваки всех сословий – они пришли поглазеть на «Поезд живых мертвецов», как будто в жизни не видели поездов и не нагляделись еще на выставленные в Саутваркском морге тела. Гробы выстроились на барже, пришвартовавшейся к прямо к платформе и покачивавшейся на темной воде Темзы. День был как по заказу серым, а густые облака скрывали поднимавшийся над городом дым от фабрик.
Локи и Амора стояли на платформе, в длинной очереди готовых к посадке пассажиров. Они оба оделись в черное, подняли высокие воротники и спрятали глаза за черными стеклами очков, несмотря на пасмурную погоду. Никто не обращал на них внимания. Царившее на станции общее настроение действовало на Локи угнетающе. Собравшиеся в последний раз полюбоваться на страшное представление излучали те же эмоции, что и толпа у ворот морга. Те же торговцы зазывали криками покупателей, предлагая жареные каштаны и открытки. Дети бездумно носились в толпе, взрывы их веселого хохота тонули в звоне колокола. Локи не нравилась эта атмосфера. Он бы предпочел единообразие чувств, эмоций, хотя бы одно-единственное лицо, по которому можно было бы догадаться о том, какая скорбная церемония им предстоит.
Полицейские разгуливали по платформе и, казалось, вполне разделяли неприятное впечатление Локи. Они держали дубинки на виду, придерживая их правой рукой, и рыскали по толпе настороженными взглядами, не зная, чего ожидать от такой толпы. Локи переступил с ноги на ногу. Ботинки на плоской подошве нравились ему куда меньше сапог на высоких каблуках. Он соскучился по черному лаку на ногтях и привычных одеждах. Соскучился по Асгарду. По дому.
Очередь двинулась вперед, и Локи качнулся вместе с толпой, когда кто-то врезался ему в плечо, едва не сбив с ног. Он безотчетно подхватил налетевшего, не давая тому упасть, и тут же в ногу ему уперся кончик знакомой трости.