В зале нарядная публика, больше, конечно, женщин, но и мужчин немало – и мужья, и ответственные товарищи, и просто богема. Мое место – в ложе справа, над первым рядом, даже чуть впереди – сцену-подиум я вижу вблизи и сбоку. Поскольку я тут не просто зритель, а обеспечиваю безопасность. Со мной еще шестеро ребят из Москвы, от нашей «инквизиции», и в зале есть люди с Литейного. Помнят, как летом наши прекрасные дамы по городу погулять решили, без охраны – и какая накрутка была из Москвы! Теоретически опасность есть – на Ане и Лючии ведь приговор висит еще от бандеровцев, из Киева в сорок четвертом. Можно еще предположить, что в аппарате «кириченки» заведутся – но это вряд ли. Даже не оттого, что не было в Ленинграде никакого национализма, а еще и банально потому, что после чистки года еще не прошло (ага, то самое «ленинградское дело» – вот только товарищи Попков, Кузнецов и иже с ними оказались вовсе не борцами со сталинизмом, а банальными расхитителями, украли и сгноили товаров на несколько миллиардов рублей!), и новые товарищи никак не могли успеть освоиться и между собой сговориться.
Лючия на кафедре, в ближнем ко мне углу сцены. Когда это сооружение на место ставили, то удивлялись, отчего такое тяжелое – а там впереди вместо дерева бронеплита, на случай бандеровского снайпера – в зале темно, вид сверху вниз, дистанция даже до галерки метров сто, отличные условия для стрельбы, а главное, если прошлая прогулка наших красавиц была абсолютно неожиданной даже для них самих, то об этом мероприятии было объявлено, и про участие Лючии тоже, так что нехорошие люди могли заранее подготовиться. Но снайперскую винтовку в зал протащить охрана не даст, а из пистолета работать это надо быть камикадзе.
Началось. Свет в зале гаснет, музыка играет, и на сцену выходят актрисы Театра моды. Из числа наших «смолянок» – вот никогда не думал, что фамилия моей женушки, а значит, и моя, так в историю войдет! В этом мире кто-то наверху (думаю, что Пономаренко, но он не признается) решил, что для мальчиков-сирот есть суворовские и нахимовские училища, ну а для девочек тоже желательно аналог создать, тем более что школы в этом времени раздельные. По замыслу это должен быть (по крайней мере, в Москве) «клуб образцовых советских жен», а так как их с самого начала Аня с Лючией опекали и обучали всяким вещам, в том числе и в РИМе, то стало – «смоленцевки», быстро сокращенные до «смолянок», не забыли еще дореволюционное слово!
Это было видеть надо! Выходят, все стройные, спортивные, и будто скользят над землей, как летят – пластика даже не балерин, а пантер перед прыжком, ну так их же и боевым искусствам обучали мои же ребята. Шаг не «сваи забивать», а именно скользящий, невесомый, корпус вперед наклонен, но чуть-чуть, да еще и встречный ветерок от больших вентиляторов за кулисами – идут, как плывут на всех парусах. Одеты в фирменном стиле Лючии и Ани Лазаревой – платья с юбками солнце-клеш, поверх «летящие» плащи-накидки (привет от Аллы Пугачевой!).