- Это всё отходняк от кровавого заклинания, - пояснил мужчина, закручивая крышку. - Сушняк, слабость, дезориентация и приступы ярости. Ну-ка, посмотри на меня.
Воспалённые глаза нашарили размытую фигуру и она вскоре превратилась в Вильяра Тэка, озабоченно смотрящего на меня. Голова и левая сторона лица у него были перебинтованы окровавленными бинтами, губы разбиты.
- Ну как, не возникает желания меня избить, сожрать или ещё как изощренно покалечить?
- Не-а. - Выдавил я из себя и сглотнул. - Живи пока…
Вил хохотнул.
- Премного благодарен. Кстати, я тут в твоей сумке пошарился, зелья исцеления да обезболивания позаимствовал. Держи, тебе тоже не помешает заглотить.
Раздался лёгкий перестук стекла о стекло, а затем Тэк поочередно дал мне выпить флаконы с алхмическим снадобьем, которое, едва растеклось по груди, уже дало положительный эффект: боль притупилась, шум в голове стал стихать, дрожь постепенно сошла на нет.
- Повезло, что у тебя все склянки подписаны. Это ты хорошо придумал. - Он убрал пустую тару обратно в сумку.
- Не... эт не я, - скривившись, я осторожно вытянул затёкшие ноги. - Есть у меня друг, ж-жаброид-алхимик, это его полезная привычка…
Дождавшись, когда обезболивающее подействует в полную силу, я предпринял попытку подняться, но при первых же движениях боль в правом боку вспыхнула с новой силой и изо рта вырвался стон.
- Осторожней, - Вильяр придержал меня и помог медленно сесть. - У тебя рана серьёзная, нужно больше времени на регенерацию.
Кивнув ему, я немного отдышался, а потом поднял взгляд и осмотрелся вокруг. Моему взору открылась безрадостная картина: лежащие вповалку изрубленные тела, помогающие стонущим выжившим понурые люди; мужчины и женщины, баюкающие в объятиях своих погибших жен, мужей, родителей и детей; хромающая, окровавленная лошадь, бредущая без седока среди наспех разведённых костров.
И кровь. Она, казалось, была повсюду, а её тошнотворный запах забивал лёгкие и вызывал во рту горечь. Хотя, стоит признать, эта алая субстанция всё ещё бередила душу, пробуждая жгучую жажду броситься в самую гущу сражения и окунуться в неё с головой, с упоением наслаждаясь смертью врагов.
С трудом подавив вспыхнувшую было кровожадность, я понурил голову, и, чтобы хоть как-то отвлечься, стал разглядывать грубо заштопанные края двух колотых дыр на боку. Лядский крокодил, достал-таки. Если не ошибаюсь, проткнул печень, да и кишки, наверное, задел. Переведя взгляд на устало сидящего рядом Тэка, я просипел:
- Спасибо.
- М? - Вил взглянул на меня. - А. Не меня тебе надо благодарить, - он вытянул руку, - а вот её.