Сколько же невинных пало от моей руки? Скольких в кровавом безумии я оставил без семьи, друзей и любимых? Наверняка этими же вопросами задаюсь не только я, но и каждый, кто попал под действие этого мерзкого заклинания.
Я обошел тело огромного крокодила и остановился рядом с лошадью со сломанной шеей, у которой была отрублена нога.
Но так ли необходимо нам знать на них ответы? Не лучше ли отрешиться от всего произошедшего и забыть, как страшный сон, похоронив в глубинах памяти? К тому же, в воспоминаниях остались лишь рваные образы, в которых главенствовала кровь. Кровь, ярость, и неутолимая жажда убивать. Так что вряд ли воссоздав всё в мельчайших подробностях, от начала до конца, мне станет легче. Скорее, наоборот.
- Рад, что вы выжили, рэй. Кхе-хе-харх! Тьфу…
С трудом выныривая из раздумий, я обернулся на натужный кашель и увидел лежащего неподалёку старосту. Выглядел он неважно: глаза налились кровью, нос разбит, губа порвана, а обмотанные бинтами руки и ноги неестественно вывернуты. Его вид окончательно привёл меня в чувства и я, достав флаконы с обезболивающим и исцелением, подошел к нему и присел рядом.
- Выпейте, рэй Дардай. Станет легче. - Осторожно влив ему в рот снадобья, я сжал его трясущуюся руку и заставил себя улыбнуться. - А вы крепкий старикан, рэй. Примите моё уважение. Не каждый младой в расцвете сил способен пережить такие раны.
Дардай слабо усмехнулся.
- Чаво с юнцов взять-то. Не набралися ещё опыта, не пожили… но не страшно. Теперича дом свой да пленных мы освободили от супостатов, так шо и жены будут, и дети, и внуки... поболят у них ещё на старости косточки, как есть поболят.
- Ваши слова, да Древним в уши, старче. - Я поднял голову и посмотрел на подошедших с носилками пепелчан. - Только вы теперь сами держитесь. Не забывайте, вам же ещё награду из рук баронских принимать, да внукам о защите Пепелки рассказывать.
- Ох-хох! А рассказать-то будет шо, то верно глаголишь… верно…
Кивнув крестьянам, я поднялся и посторонился, не мешая им в погрузке старейшины на носилки. Проводив взглядом их процессию, удаляющуюся с площади вместе с остальными ранеными, я вздохнул и продолжил путь.
Легранд сидел на земле в окружении горстки выживших “Безродных” и внимательно наблюдал за тем, как лежащий на тряпье Арлиан крутит множество дисков с рунами на одном из четырёх мобильных резонаторов, стоящих перед ним. Хотя правильней будет сказать “то, что осталось от Арлиана” - маг лишился одной руки и обеих ног, а большая часть тела и лица была изуродована ужасными ожогами.