«Возьми себя в лапы, Уинстон! – строго прошипел я себе. – Ведь ты же хотел произвести впечатление на здешних вредных коз. Но ничего не получится, если у тебя будет вид трусливого котишки! Ну-ка, Уинстон, – где твоя породистая осанка?»
Набравшись решимости, я выпрямил спину и соскочил с руки Киры – прямо под ноги другой девочке, которая тоже подходила к школе.
– Привет, Кира! Ты что, принесла в школу кошку?
– Привет, Эмилия. Нет, это собака.
– Что? – Девочка растерянно посмотрела на Киру.
– Послушай, Эмилия, я пошутила. Конечно, это кот! Посмотри на него. Уинстон вообще-то очень породистый кот.
Девочка тряхнула светлыми кудряшками:
– Кира, в школу нельзя приносить животных. У вас в России, может, и можно, а у нас в Германии нельзя, это точно!
– Что ты знаешь про Россию? – сухо возразила Кира и, снова взяв меня на руки, стала подниматься по ступенькам к двери школы. Эй, почему у нее внезапно испортилось настроение? Только что она была веселая, а теперь я просто носом чую, что она огорчилась. Очень странно. Возможно, эта Эмилия тоже принадлежала к числу коз и поэтому при виде нее Кира сразу занервничала.
Внутри школы я увидел невероятно много детей. Конечно, я этого ожидал – но чтобы такие орды!.. Там была страшная толчея, и, главное, я чуть не оглох от шума! В какой-то момент я даже испугался, что у меня лопнут мои чудесные чуткие ушки, и мне впервые пришло в голову, что моя затея, пожалуй, была не слишком разумной.
Но не успел я поразмыслить над этим, как вдруг раздался пронзительный звон. У меня даже шерстка на спине встала дыбом. Что это могло быть? Сигнал тревоги? Если да, то какая опасность нам грозила?
Кира крепче прижала меня к себе:
– Пошли, Уинстон. Сейчас начнется урок!
Она наклонилась и, вытащив из сумки пару книжек, посадила меня на образовавшееся место и осторожно застегнула молнию над моей головой. Эй! Я больше ничего не вижу! И, главное – меня больше никто не видит! Так я не произведу впечатления ни на одну козу! Я решил, что пора громко протестовать. Лаять я не мог, но когда начал шипеть и завывать, получилось тоже неплохо.
Кира чуточку приоткрыла сумку и заглянула в нее:
– Уинстон, ты же обещал хорошо себя вести! Перестань! Я посадила тебя в сумку, чтобы тебя не выгнали. На перемене я тебя снова выпущу. Обещаю!
Ладно. Ей лучше знать. В конце концов, она приходит сюда каждый день. Я прекратил бунт и закрыл глаза. Вероятно, Кира понесла меня куда-то вверх по лестнице – во всяком случае, сумка на ее плече сильно раскачивалась. Тут я обратил внимание, что стало гораздо тише – либо дети успокоились, либо просто сумка приглушала звуки.