У ее подножия белели несколько приземистых служебных зданий, но движения не наблюдалось – вокруг, продуваемая ветрами, стелилась безлюдная местность. И тишина…
Затормозив, я быстро покинул свое место, обошел «ижика» и открыл дверцу, подавая руку моей желанной пассажирке. Дворская вышла, опуская ресницы, и запрокинула голову, пытаясь разглядеть макушку телебашни.
– Я даже не думала, что она такая огромная! – воскликнула она.
А я подкрался сзади и обнял Инну за талию. Девушка не воспротивилась – откинулась на меня. Я кое-как просунул губы между шарфиком и шапочкой, целуя стройную шею. Инна молчала, только гладила мои руки, а потом повернулась лицом. Шмыгнула носом, прижалась, потерлась холодной гладкой щекой и прошептала, щекоча ухо теплым воздухом:
– Я люблю тебя!
Понедельник, 24 марта 1975 года, полдень Норт-Ист-Харбор, Нейборхуд-роуд
Юваль Регев прошелся по обочине широкой Харбор-драйв, высматривая берег за серыми стволами молодых гикори – океан шумел совсем рядом, ворчал угрюмо, перемалывая валы на источенных скалах, ворочал обкатанные глыбки, дышал соленой сыростью и прелыми водорослями.
Похабный бриз забрался под куртку, холодя спину, и Юваль задернул молнию – можно и так, наплечная кобура все равно не выделяется, не «просвечивает» сквозь хорошо выделанную кожу.
Повернувшись спиной к океану, он заскрипел галькой, возвращаясь к неприметному «фордику». Гилан Пелед сидел очень неудобно – худая задница на переднем сиденье, а длинные мосластые ноги – на улице. В руках он держал увесистую «уоки-токи» с антенным штырем и тихо переговаривался с Ливлатом. Ари Кахлон развалился на заднем сиденье, сложив руки на груди и глубокомысленно исследуя подранный верх салона.
– Юваль! – позвал Гилан, складывая антенну. – Объект кушать изволит!
– Чтоб он подавился, – пробурчал Регев.
– Не дождемся! – рассмеялся Пелед.
– Пока сами не раздавим, – глухо подал голос Ариэль.
– Во-во…
Юваль уселся за руль, качнув авто, но мотор заводить не стал, успеется. Это, можно сказать, его давний жизненный принцип – не спешить, но делать все вовремя. Когда Регев служил в спецназе «Кидон», он так и заявил майору Алону: «Суета – не мой стиль!»
Долго потом Рехавам дурь из него выбивал… Выбил.
Все трое долго молчали, только слушали далекий шум волн да фырчанье редких машин, носившихся по Харбор-драйв.
– Пора съезжать из «Холидей Инн», – проворчал Пелед, изучая мятый чек. – Дорого!
– Пятый день мы тут, – заметил Кахлон.
– Думаешь, долго возимся? – вывернул шею Гилан, оборачиваясь назад.
– Да не-е… Наоборот. Помнишь, сколько мы выслеживали того наци? Как его… Вольф… Вольг…