Я замерла, напряженно глядя на кесаря.
Как я раньше об этом не подумала? Ведь даже у нас, наделенные властью не терпят бастардов своих жен. Бастарды от мужа считаются нормой, но женщинам подобная вольность не прощается, пусть даже беременность наступила вследствие насилия.
— Как вы выжили? — потрясено спросила я.
Араэден лишь улыбнулся в ответ, а затем спокойно сообщил:
— Императора я убил с удовольствием, нежная моя.
И эти слова сказали о многом. Как минимум мне, которая уже достаточно хорошо знала кесаря.
— Отомстили ему за мать? — даже не вопрос, просто заметила.
Но вместе с тем, вспомнила и еще кое-что:
— В таком случае могли бы быть повежливее с Эллиситорес, а не доводить маму до слез, — намекая на гарем, и все случившееся далее, сказала я.
Кесарь скользнул ладонью по моей щеке, подцепил за подбородок, заставил меня запрокинуть голову и едва вынудил таким образом взглянуть в его глаза, вкрадчиво поинтересовался:
— Нежная моя, ты действительно полагаешь, что заведя гарем, моя мать беспокоилась обо мне?
Удивленно моргнув, ответила:
— А вы пытаетесь намекнуть, что нет?
Араэден улыбнулся, выразительно глядя на меня. Едва ли я могла осознать намек, который в этой улыбке явно наличествовал. И кесарь, поняв это, насмешливо уведомил:
— Для женщин моего народа исполнение супружеских обязанностей тяжелая повинность. Тяжелая, постыдная, абсолютно не добровольная. Воспитание определяет сознание, нежная моя, соответственно среди пресветлых леди нет тех, кто с воодушевлением принимал бы желания и потребности мужа. Регулярные интимные отношения с супругой не считаются нормой, и чаще всего используются исключительно в качестве наказания.
С некоторым сомнением глядя на кесаря, уточнила:
— Элисситорес беспокоилась обо мне?!
Усмехнувшись, он кивнул. А затем, видимо опережая мой закономерный вопрос на тему: «Какого гоблина вы тогда уничтожили весь свой гарем?!», Араэден добавил:
— Но проблема заключается в том, что в отличие от пресветлых леди, чьи помыслы достаточно регламентированы и прозрачны, человеческие женщины отличаются тщеславием, коварством, ревностью и желанием убирать соперниц с пути. Именно по этой причине в домах пресветлых гаремы располагаются строго на мужской части.
— Как у вас все… пусть будет непросто, — заметила я.
Затем, поразмыслив над ситуацией, скептически поинтересовалась:
— И сколько девушек в вашем гареме мечтали меня убить?
Кесарь лишь улыбнулся.
Я же сделала закономерный вывод:
— То есть не только я была возмущена и озадачена нашим с вами совместным проживанием в одной спальне!