— Продолжай, нежная моя, ты меня ничуть не смущаешь, — с насмешкой заметил кесарь.
— Ни на миг не сомневалась в этом, — язвительно заметила я, и натянула ночную рубашку.
Не сказать, что она сильно что-то скрывала, все же местные были убеждены, что мне если и полагается одежда, то в основном из кружев, так что кесарю явно было на что посмотреть, он и смотрел, кажется, забыв, о чем собирался поговорить.
— Да, — подтвердил мой сиятельный супруг, — отвлекся слегка…
— Вам в целом свойственно… отвлекаться, — заметила я, и направилась к кровати.
Кристалл плавно скользнул за мной, остановился так, словно бы кесарь присел на край постели, в которой я устроилась. Не спорю, у императора спать было удобнее, у людей удобства в целом пока оставляли желать лучшего, но только пока.
— Тебя так расстроила казнь старухи? — вдруг спросил Араэден.
Неожиданно для себя я ответила:
— Да.
— Напрасно. Ты поступила абсолютно верно и знаешь об этом, нежная моя, — кесарь приподнял бокал и, отсалютовав мне, сделал глоток.
— Знаю, да, — согласилась я. — Но знание того, что ты совершаешь верный поступок, не избавляет от криков за спиной, от крови, снова и снова стекающей у моих ног, от привкуса смерти на губах, от вины…
— Было бы лучше, обнаружь ты ребенка, умирающего и истекающего той же кровью на ступенях твой башни? — мягко спросил супруг.
— Нет, — я легла, устала очень и в целом день выдался трудным, повернулась на бок, и глядя на кесаря, спросила: — А вам тяжело было убивать? Я имею ввиду в начале?
Просто о том, что в конце, в смысле середине или даже не знаю как обозвать, но в целом сейчас неприятностей кесарю это явно не доставляло.
Араэден улыбнулся, несомненно, считав мои мысли, и произнес:
— В начале? — улыбка стала, мягко выражаясь, не веселой.- Тебе лучше не знать.
— Почему? Считаете, что я буду вас осуждать? Я? — поинтересовалась с нескрываемой насмешкой.
Кесарь не ответил, странно глядя на меня. Несколько долгих секунд, затем произнес:
— Возвращайся.
— Нет!- уверенно ответила я, и тихо заметила: — Я слишком долго была вашей игрушкой, мой кесарь. И это было не самое приятное ощущение, должна признать.
— Сейчас тебе не намного приятнее, — с легкой иронией произнес он.
Нет, не намного.
— У свободы всегда есть цена, и она не всегда приятна, но в основном стоит того, чтобы ее платить, — уверенно заявила в итоге.
— Желаешь гарантий своей свободы от меня? — вновь делая глоток вина, поинтересовался кесарь.
— От вас освободишься, как же — как же, и я не настолько наивна, чтобы верить вашим «гарантиям», — совершенно искренне ответила ему.