Наверное, если бы мулла не видел ту запись, которую скопировала с сотового телефона этой развратницы и переслала в мутаву честная и скромная саудовская женщина – этого бы не было. Но он это видел. В комнате они были одни, было жарко и душно, от этого и от волнения он сильно вспотел. Он представлял себе пленительные изгибы женского тела… каждый изгиб… О Аллах, какое чудо ты сотворил рабам своим на погибель…
Карина пихнула его – он и не заметил, как прижался к ней, а скамья была узкой.
– Ты не раскаиваешься в том, что делала это с проклятым кяффиром – спросил мулла.
Блудница не ответила. От нее – до сих пор исходил тонкий аромат дорогого парфюма.
Содрогаясь в душе, мулла несмело положил руку туда, где под паранджой угадывалась нога.
– Наказание может быть разным… очень разным… – многозначительно сказал он и показал ключ от двери.
Эта паранджа была с открытым лицом – и Карина посмотрела ему прямо в глаза, посмотрела так, как никакая женщина не должна смотреть в лицо мужчине – с наглым вызовом и осознанием собственной греховной сущности Мулла был совсем близко… от него воняло потом, нестиранной, несвежей одеждой, вонючей бородой, мерзостью и убожеством. Его глаза – сочились неприкрытой похотью.
– Раскаиваюсь ли я в том, что легла с кяффиром – сказала она – да лучше с последним кяффиром, чем с такой жирной свиньей как ты. Он, по крайней мере, следит за собой и от него не воняет как от помойной шавки…
Мулла вскочил как ошпаренный. Открыл рот, чтобы что-то сказать – но так ничего и не сказал и как ошпаренный влетел за дверь.
* * *
Через час шариатский суд, посовещавшись и рассмотрев все доказательства вынес приговор: пятьсот ударов кнутом.
* * *
Мулла Абдалла, глава Комитета по насаждению добродетели и предупреждению порока Джидды, известного по своему краткому названию Муттава (религиозная полиция) – перед экзекуцией надел чистую белую одежду. Один из его подручных проверил плеть, которой он будет приводить приговор в исполнение. Для того, чтобы наказать строптивую мерзавку как следует – он приказал оставить хлыст на всю ночь в слабом растворе соли. Теперь он причинит посмевшей его оскорбить женщине настоящие мучения. Пятьсот плетей! Такое не вынесет даже самый крепкий из воинов – но они знают это. Как только женщина потеряет сознание от боли – они отвезут ее в больницу и подождут, пока ее раны не зарубцуются. Как только они зарубцуются – они снова начнут ее наказывать плетью, пока она не потеряет сознание. Наказание в пятьсот ударов растянется на год а то и больше и все это время она будет чувствовать боль, только боль и ничего кроме боли. Когда все будет кончено – она будет так изуродована, что родителями придется установить награду в несколько миллионов долларов, чтобы выдать ее замуж, а страх – она будет чувствовать до конца жизни.